Кронштадтский тупик (СИ)

Светлана Игоревна уже ждала ее в комнате отдыха для преподавателей у накрытого к чаю столика. Приятная круглолицая женщина лет сорока была похожа на Катерину Матвеевну из "Белого солнца пустыни", только одета была в элегантный бежевый костюм и носила не косы, а модную стрижку.

- Вы хотели поговорить со мной о Толе Ковалеве? - спросила она. - Да, я хорошо его помню. присаживайтесь, пожалуйста. Угощайтесь чаем. Или вы хотели бы кофе?

- С удовольствием выпью чая, - Наташа потерла замерзшие руки. Кофе она выпила дома, две порции, чтобы проснуться, и третья - это было бы слишком. Но голова оставалась еще немного туманной; ночной звонок Ирины выбил ее из колеи сильнее, чем она могла себе это позволить, занимаясь делом.

- Если честно, - неспешно, степенно говорила Нестеренко за чаем, - я не понимала, что привело Толю в нашу школу. Особых талантов у него не было, усидчивости и желания учиться, развиваться, совершенствоваться - тоже. Да и дисциплина, мягко говоря, хромала. До поры мы пытались оправдывать это трудной семейной ситуацией: отец ушел из семьи, когда Толя и его брат Слава были еще совсем маленькими; мать служит в торговом флоте, коком на корабле, и почти весь год проводит в плавании, чтобы обеспечить семью. Дома только ее бабушка, женщина почтенного возраста. В состоянии ли она проконтролировать двух юношей? И плохо то, что Толя все больше попадал под влияние старшего брата. Вы его вчера видели.

Наташа кивнула.

- Толя, как младший и ведомый, легко поддался влиянию Ярослава. Больше ему не с кого было брать пример. Не нашлось более яркой и заметной личности в окружении мальчика. А Слава, увы, хороший пример подать не может.

Наташа вспомнила дерганого парня с вихляющейся походкой и визгливым матерным ором и подумала: и правда, чему у такого научишься?..

- У Ярослава любимый вид досуга - посиделки на поребрике или в подворотне с компанией такой же молодежи, - вздохнула Светлана Игоревна, - догадываюсь, что там и спиртное присутствовало и могу предположить, что и отношения с девочками заходили далеко за грань обычного флирта... Ярослав часто брал с собой в компанию Толика, чтобы приобщить его к "взрослой жизни", как они оба считали...

Наташа хорошо знала, о чем речь. В Питере было еще больше таких подростковых компаний, кучкующихся на пустырях, поребриках и в подворотнях. Особенно много их стало в этом году весной. Не зная, куда себя деть во время бесконечных каникул, подростки бесцельно слонялись по улицам или часами где-нибудь просиживали, перекрикивая друг друга истошным матом, заигрывали с такими же красноречивыми девицами и время от времени посылали кого-нибудь, достигшего 18-летия, в ближайший магазин за новой порцией спиртного, или поручали закупку "белочкиных запасов" какому-нибудь маргиналу, за вознаграждение с покупки каждой бутылки. Как бороться с этим "хобби" молодежи - не знал никто. Но то, что подростки так бездарно убивают время, сбегая зачастую с уроков ради очередных посиделок, да еще и употребляют горячительные напитки, беспокоило многих. И только самые равнодушные или недалекие люди отмахивались: "Да ну, это у них возраст такой, перерастут, перебесятся, разве вы в молодости сами?.. или вас молодежь бесит, как ханжу?", не понимая серьезности проблемы и опасности угрозы. Но Наташа - жена адвоката по уголовным делам и подруга троих его коллег, хорошо знала, к чему приводит подобное времяпрепровождение. Мало ли случаев, когда желающие "повзрослеть" от бутылки переходили к более серьезным веществам? А сколько раз веселая матерная перепалка перерастала в кровавое побоище? А еще бывало, что жизнерадостные девочки влипали в большие неприятности из-за своей чрезмерной раскованности. Изнасилования, венерические болезни, криминальные аборты, жестокие избиения из-за ревности или женской мести, вовлечение в проституцию - вот, что подстерегало бойких нимфеток, коротающих время на поребрике с хмельной компанией. И Наташа очень не хотела, чтобы ее Младшенький лет через десять тоже уселся на поребрик...

- Увы, в обычных школах учитель не всегда отважится поставить "Митрофану" заслуженную двойку, - хорошо поставленным преподавательским голосом продолжала Нестеренко, - на педагогов давят со всех сторон: и начальство: "У ваших учеников двойки? Значит, это вы плохо преподаете!", и родители - "Вы несправедливы к ребенку, я буду жаловаться!", и даже сами учащиеся, чувствуя себя защищенными со всех сторон и абсолютно безнаказанными.