Кронштадтский тупик (СИ)

Наташа и это тоже знала. До замужества с Ефимом и перехода в его юридическую компанию, Белла работала учителем в школе. Ей нередко приходилось конфликтовать с коллегами, начальством и родителями. "Он ни бе, ни ме, - возмущалась Измайлова, рассказывая Наташа о тяготах прежней работы, - а я ему и двойку поставить не моги? Тут же с одной стороны директор по башке стучит, с другой мамаша истеричная мозг выносит: она на меня и туда напишет, и сюда, и в Гаагу, и расстрел в школьном дворе по законам военного времени за то, что я ее дитю обидела! А "дитя" уже бреется, в подворотне курит, на уроках в телефоне под партой порнушку смотрит и гогочет, как жеребец в стойле! Ну, нет, говорю, я оценки буду ставить по справедливости, а не по чьему-то хотению! Да я бы и сама из школы ушла, даже если бы меня не "попросили" после истории на Оккервиль... Не желаю я подлаживаться и угождать, я на лакея не училась!"

- Но Лора Яковлевна принципиальна в этом вопросе, - сказала Нестеренко, - оценки учащимся мы ставим за уровень знаний, подготовки и усердия, объективно. Почти уникальный руководитель, и к ней никто не смеет подойти с претензией, что "не нравятся оценки". А Толя снизил успеваемость, не выполнял домашние задания. Например, я задаю отрывок из пьесы; две-три странички. Надо разучить его и прочитать в лицах. А он даже наизусть не мог прочесть заданное и на одной ноте бубнил. Мы учим студентов правильной речи, а Толя с товарищами на переменах общается на каком-то ужасном языке - смесь мата, блатной "фени" и какого-то совершенно чуждого нашему восприятию сленга. Вел себя нагло, вызывающе. Ему понравилась одна девочка, и Толя ей прохода не давал, несмотря на то, что она не отвечала ему взаимностью и даже сторонилась подобного ухажера. Иногда он доходил до грубости и оскорблений, - лицо Светланы Игоревны брезгливо дернулось. - Один мальчик попытался урезонить Толю, так его после уроков подкараулили и избили так, что он до сих пор на больничном с сотрясением мозга и сломанными ребрами. После этого я и обратилась к Лоре Яковлевне с вопросом об отчислении. И она согласилась. "Райзинг" - не блатная "малина", где можно подобные порядки устанавливать.

Выйдя от Светланы Игоревны, Наташа еще немного послонялась по школьным коридорам, постучалась в несколько дверей, переговорила с другими преподавателями и учащимися и через час уже знала, что девочку, за которой приударял Анатолий, зовут Лилией Карповой, а юношу, находящегося на больничном с травмами, - Денисом Барским. Наташа уже на улице открыла в телефоне адресную книгу Кронштадта и быстро нашла адреса Лилии и Дениса. Девушка жила на улице Фейгина, а Денис - на улице Восстания в районе Рыбачьего проезда... Вбив в список контактов их телефоны из базы (подарок Уланова, любые адресные данные найти можно), Наташа села в сквере покурить. Надо и с этими двоими побеседовать.

***

Белла слушала следователя Минского, ожидая своей очереди и составляла стратегию, как разгромить в пух и прах доводы оппонента и добиться желаемого.

Егор Степанов не может быть переведен в СИЗО по состоянию здоровья. У Измайловой на руках имелось заключение врача из больницы, где Степанов находился сейчас: инфаркт не подтвержден, но предынфарктное состояние внушает опасения, и вывих относится к категории тяжелых.

Но Минский настаивал на том, что состояние здоровья задержанного позволяет переправить его в следственный изолятор, и подозреваемый по такой статье должен находиться под стражей, а не в стационаре.

- В Горелово его! К крысюкам! - визгливо заорала с места Елизавета и жалобно зашмыгала носом.

Судья стукнул молоточком по столу:

- Тишина в зале!

- Заткнись! Сама ты крыса! - крикнула в ответ Василиса.

Девушки буквально испепеляли друг друга взглядами.

- Попрошу тишины! - повторил судья. - За нарушение порядка буду выдворять из зала! Степанова, сядьте. Архипова, вам валерьянки накапать? Нет? Тогда пожалуйста, соблюдайте тишину. И наденьте маску.

Василиса разжала кулаки и села. Ее взгляд мог бы придавить Елизавету, как пудовая гиря, если бы имел физическую форму. Елизавета демонстративно отвернулась и села, натянув на нос розовую маску с принтом карикатурно раздутых губ.

Судья Белле понравился. Немногословный, на вид - чуть старше ее, с внимательным и строгим взглядом. Такой даст высказаться всем. А потом уже будет обдумывать решение.

Она посмотрела на экран скайпа. Хорошо, что видеосвязь здесь работает, и Егора Павловича не притащили в здание суда по этой метели и скользким дорогам.

Когда судья дал слово защите, Белла прихватила папку с наработками и вышла на трибуну.

Начала она с того, что предъявила заключения от травматолога и кардиолога, из которых следовало, что пациент Степанов не может быть транспортирован в какое-либо другое учреждение и нуждается в стационарном лечении и медицинском наблюдении. "А разве это возможно, если человека собираются в спешном порядке тащить по зимним дорогам в СИЗО через Дамбу, лишь бы только сбагрить докуку с плеч и беззаботно кутить на Новый год?!"