Кропаль. Роман

Да, Фархат запросто мог убить. Но Колян тоже мог. И Хорек только что убил, даже не дрогнув. Дело было не в этом, а в том поразительном ощущении, что самого Фархата убить невозможно. Он был как ящерица, от которой можно оторвать хвост, обрубить ей лапы, туловище даже, и все заново отрастет, и даже если не отрастет, если одна голова останется, то и она все равно будет смотреть на тебя как на еду и ползти к твоей глотке.

Как-то Хорьку приснилось, что связанного Фархата опускают в чан с кислотой, он булькает там, растворяется полностью, так, что даже веревки, на которой он висел, не остается. И когда все разворачиваются к выходу, прочь от чана, то натыкаются на Фархата, который стоит в дверном проеме, сложив руки на груди, и улыбается. Следующим утром Хорек рассказал сон Фархату, прилюдно, чтобы польстить. Фархат улыбнулся снисходительно, а потом изрек очередную свою идиотскую мудрость:

– А знаешь, почему не сдох? Потому что я прав. И всегда был прав.

И поглядел «со смыслом». Все его шестерки сразу же поверили и закивали – типа тоже что-то там поняли. На самом деле, ничего особенного Фархат о жизни не знал, и ничего никогда не подразумевал, и вся власть его держалась только на биологии, но именно это и бесило.

До Мордаши Хорек жил с Амебой, биологичкой из фазанки, которая и рассказала ему про альфа-особей. Хорек долго не мог поверить, что Фархат и вправду альфа. Низкий, коренастый, страшный, как черт, с не раз ломаным носом и выпирающей челюстью, делающей его похожим на макаку. Альфа в представлении Хорька должен был быть высоким, статным и крепким, с точеным скуластым лицом, как Колян, или как комсомольцы на мозаиках в доме физкультурника. Но Амеба разочаровала. Альфа – это как раз зверь, юркий, бесстрашный, живучий, с высокой приспособляемостью, и чем больше похож на макаку, тем больше альфа – генов. А точеные физкультурники – это бета – особи, идеальные солдаты, которые при определенных условиях способны заменять в стае альфу. Хорька, к слову, Амеба причислила к гамма – особям, тем, кто постоянно мутит воду в коллективе, но открыто выступить простив альфы не может – кишка тонка. На том они с Амебой и расстались. И хоть извинялась она потом, и плакала даже, но Хорек все равно ушел, прямо посреди ночи встал и ушел. Не стерпел обиды.

Качайся всю жизнь, изучай единоборства, туши об себя сигареты, рви рубаху на груди, а победит все равно альфа. Ни почему. Просто такая комбинация генов. Впрочем, это касается открытого боя, а военную хитрость никто не отменял. Фархата нужно было обмануть, именно его нужно было обокрасть и нагнуть. Это будет честно. Получил фору при рождении – расплачивайся.

Заметив Хорька, Фархат даже не пошевелился:

– Принес?

Хорек затараторил, захихикал, и снова возненавидел себя за это:

– Он не пришел! Пацан этот не пришел! Я, как шоха последняя лез в эту чертову гору, замерз как сука, ждал его там под дождем, а он не пришел! Убил бы нахер!

– Как не пришел? – Фархат резко сел, – Почему не пришел?

– А я знаю? Я тебе говорю, не пришел и все.

– А хрена ли ты вернулся? Топал бы в долину и спросил.

– Ага, с баблом твоим? Чтоб мне там нищие монголы башку отрезали?

– Гребаный компот! – Фархат подумал, но ничего придумать не смог: – Ну и хрена ли теперь делать?

– Не знаю, – Хорек аккуратно выложил на стол тонкую пачку тысячных банкнот, перевязанных банковской резинкой.

Ему казалось, что если Фархат сейчас поднимется, подойдет вплотную и посмотрит ему в глаза своим фирменным взглядом, то он испугается и расскажет все сам. Расплачется и все отдаст.

Фархат сидел и молчал. Потом он резко хлопнул ладонью по дивану и поднялся. Хорек закурил, чтобы не смотреть на него.

Колян обошел Хорька со спины, взял деньги и убрал в сейф. Кроме денег в сейфе лежали спичечные коробки, смотанные вместе скотчем.

– Колян, много там? – спросил Фархат.

– Четверть, – ответил Колян навскидку.

– Сука! – дернулся Фархат, – Надо подумать. Дай, дуну.

Колян вынул из сейфа коробок, плотно набитый гашишем. Он отщипнул кусочек, протянул Фархату, тот ловко зарядил бульбулятор и закурил. Колян подошел к пепельнице, взял немного золы, размесил ее вместе с гашишем и утрамбовал обратно в коробок. Коробок убрал в сейф.

Фархат откашлялся и сказал:

– Так. Пока делать ничего не будем. Ждем конца недели. На продажу еще хватит. Если они не объявятся, придется лезть.

Колян кивнул.

– В долину? – ужаснулся Хорек, – А ты мне за эту ходку не заплатишь, я ж ходил…

– Ты ж не принес, – Фархат вышел на улицу и побрел вдоль гаражей.

– Но я ж ходил, – Хорек догнал его.

– Ну и че.

– Ну я же свою часть работы…

Вдруг Хорек остановился и замер. Навстречу им вывалилась полупьяная толпа во главе с недавно откинувшимся Соленым. А рядом еще и Рыжий. Соленый заметил Хорька и притормозил так резко, что на него налетел шедший за ним пацан. Перед Хорьком вдруг возникло на мгновение мертвое лицо Моти у вентиляционного люка.

– Оба-на! Какая встреча! – прокричал Соленый.

Хорек метнулся в кусты. Все бросились за ним, но не толпой, а врассыпную, как спецназовцы, широко охватывая пространство.