Крошечка-Хорошечка, которая Хаврошечка

Усядутся на лавочке,

Прохожим моют косточки

Да семечки едят.

Ругать их было не за что,

Ведь ничего не делали,

Зато за всё Хаврошечка

Наказана была:

За дырку на переднике,

За таракана в чайнике,

За трещину в посудине,

За блудного козла,

Капусту подъедавшего.

Кто виноват? Хаврошечка!

Лиса украла курицу,

Побила шубу моль,

Сестру пчела ужалила,

На луке плесень выросла,

Из кадки тесто вылезло –

За всем следить изволь!

А остальные доченьки

Трудились только ложками.

Уже и щёки толстые,

И жирные пузьки,

И ногти грязно-чёрные.

Вот и неудивительно,

Что их отец не жаловал

И звал их байбаки.

Да и они придумали

Друг другу клички меткие:

Сова, Лунатик, Курица –

Так будем звать и мы.

Совой прозвали старшую

За то, что когда спит она,

Один глазок практически

Открыт, как у совы,

Как будто вечно бодрствует

И наблюдает. Муторно,

Но неопасно, в общем-то.

Гораздо пострашней

Во сне чудила средняя:

Встаёт, глаза открытые,

Сама с собой беседует,

Доходит до дверей,

Во двор идёт – и к лестнице,

На крышу поднимается

И там стоит, уставившись

На полную луну.

Будить нельзя лунатиков,

Спать сами возвращаются,

Наутро удивляются,

Не верят никому.

Все к этому явлению

Привыкли, кроме младшенькой.

Она была уверена:

Сестра должна упасть.

Во сне кричала, плакала,

Всё чутким ухом слышала,

И спать боялась, бедная,

Боялась и не спать.

За это сестры старшие

Дразнили её Курицей.

Хаврошечка же, думая,

Что это не смешно,

Свои дала им прозвища:

Звала Двуглазкой среднюю

И Одноглазкой старшую,

А третью заодно

Триглазкой. Вот мы, солнышко,

Со всеми познакомились.

Пришла пора историю

Волшебную начать.

Доила как-то вечером

Хаврошечка коровушку.

Вдруг сёстры всполошённые

В три голоса кричат.

Что там? Змею увидели?

Сороконожка ползает?

Вступила пава нежная

Босой ногой в кизяк?

Червяк попался в яблоке,

Мышиный хвостик в семечках?

Горыныч Змей снижается?

А дело было так:

Решили красны девицы

Полакомиться вишнями,

И младшая на дерево

Полезла второпях –

Внизу ж объели дочиста –

И там она, сердечная,

Косой, увитой лентами,

Запуталась в ветвях.

«Беги, спасай, Хаврошечка,

Ты ж наша рукодельница».

Та кинулась распутывать.

Вдруг снова шум да гром!

Теперь не своим голосом

Заголосила мачеха:

«Ты где, фефёла, шляешься

Со свежим молоком»!

Грозясь намылить голову,

Пошла она к коровнику,

В дверях затихла, попросту

Дар речи потеряв

От циркового зрелища,

Которое увидела.

Артисты тут же струсили

И спрятались стремглав.

От душераздирающих

Внезапных криков мачехи

Триглазка нервно вздрогнула

И дернулась рука

У Крошечки-Хорошечки,

Порвав монисто. Бусинки,

Как градины, посыпались…

Дав Крошечке пинка,

Утратив равновесие,

Не удержалась Курица

И полетела с дерева,

Истошно вереща.

Всё обошлось, но мачеха

Нешуточно разгневалась

На Крошечку-Хорошечку,

Влепила ей леща,

Оставила без ужина

За бусы, за падение,

За без присмотра брошенный

Подойник с молоком,

Испорченным заразными

И мерзостными крысами,

Но хитрыми тварюками:

Одна из них хвостом

В ведро макала, лапами

Подрыгивая задними,

А лапами передними

Стояла на спине

Другой. И хвост намоченный

Давала ей облизывать!

За всё это Хаврошечке

Задание вдвойне

Наутро дала мачеха,

Вручая ей материю:

Две белоснежных скатерти

Узором так заткать,

Чтобы казались красными.

А не успеет к вечеру,

В хлеву, где крысы шастают,

Придётся ночевать.

Обидно было Крошечке

И страшно. От отчаянья,

Как ни спешила девица,

Не спорилось шитьё,

От слёз намокла вышивка.

Вдруг говорит коровушка

Ей человечьим голосом:

«Не плачь, дитя моё.

Я помогу. Рассказывай,

Что приключилось». Крошечка

Ей тотчас все поведала,

А Зорька говорит:

«Я дуну – станешь маленькой,

Коровкой божьей, солнышком,

Залезешь в ухо правое

И там поешь, поспи.

Как отдохнёшь, из левого

Спокойно уха вылезешь.

Работа будет сделана».

Так и произошло –

Готовы обе скатерти.

Пришла домой Хаврошечка –

Сестрицы чуть не рухнули,

У мачехи свело

От судороги челюсти,

Всплеснул руками батюшка

От красоты невиданной:

По кругу, по кайме

Сидели птицы райские

Причудливо-прекрасные,

Клевали, рвали вишенье

В густой, как кровь, листве.

Поджала губы мачеха –

Сиротка больно шустрая,

С такой работой справиться

Не очень-то легко.

Замыслила недоброе:

Приставить к ней надсмотрщика.

Тем временем Хаврошечка

Доила молоко.

Вдруг снова гвалт и паника.

Что там опять за бедствие?

Рогатый жук под лавочкой

Усами шевелит?

Под ноги жаба прыгнула?

Пожар, землетрясение?

Или на чью-то голову

Упал метеорит?

Случилось вот что: девицы

Пошли гулять на улицу,

А там петух задиристый

Проходу не даёт.

Кудахчет, машет крыльями,

Под ноги им кидается,

Клюётся. Вон из ссадины

Уже и кровь идёт –

Двуглазка вся в истерике.

Беги, спасай, Хаврошечка,

Ты ж самая отважная…

На этот раз с ведром,

Чтоб не ругала мачеха,

Схватив метлу ольховую,

Спешит на помощь девочка

Сражаться с петухом.

Ведро мешает – в сторону,

Пусть постоит под деревом.

Петух бежать не думает –

Готов он принять бой.

Наскакивает, сердится

Всерьёз, не хорохорится!

И только раззадорился

От выпада метлой.

Покуда шла баталия,

В калитку сёстры бросились,

Застряли, как горошины,

Пытаясь все в проём

Вкатиться одновременно.

Сова толкнула Курицу,

А Курица Лунатика,

Те рухнули вдвоем.

Потом ругаясь, охая,

С трудом друг друга подняли.

Сова, смеясь безудержно,

Сложилась пополам.

Бегом за ней: получишь, мол!

И получила, если б не