Кросс на 700 километров

— А что натворили-то? — вскинулся Плешивый. — Наши же сейчас крахи полные, смирно себя ведут. И за ворота почти не суются.

— Да не ваши! — Владик дёрнул плечом, отгоняя громадного слепня. — В Тверской губернии ментов неделю назад на уши поставили. Ещё и «братва» прочёсывала леса, с ротвейлерами на поводках. Облавы были в электричках, на шоссе, в придорожных рыгаловках. Искали «тёлку» какую-то и мальчишку. Про них ещё раньше по телику сюжет был криминальный. Показывали фотки, обещали награду за сведения. Ну, как обычно. Но взять их до сих пор не могут — не лохи оказались. В Малой Вишере попались и у Завидова, и каждый раз уходили. Они сбежали из летнего лагеря на Карельском перешейке. Коза там вожатой работала, пацан был в её отряде…

— К хвосту она его привязала, что ли? — Грилёв прищурил и без того узкие глаза, закашлялся. — Обманом, силой увела?

— Не знаю, дядя Петя. Вожатая, вроде, с крышей сдвинутой. Всё твердит, что её и ребёнка хотят убить какие-то бандиты. То ли косит, то ли всерьёз больная. Якобы они стали невольными свидетелями двойной мокрухи… Мать этой вожатой в больнице с сердцем, у парня тоже дома тарарам. На связь с родными ни разу не выходили. Вроде бы, они движутся к Москве. В Тверской губернии есть усадьба, вернее, ферма. Разводят коров, свиней, птицу разную. Даже страусов — и с большим успехом. Я лично знаком с Ксенией Ивановной, хозяйкой, и восхищаюсь ею от всей души. Человек сделал себя сам, это уж точно. Карьера головокружительная — забурела баба круто. От простой работницы фабрики «Скороход» до бизнес-вумен, ворочающей миллионами! В Завидово только с ней имеют дело — надёжный, проверенный человек. Так вот, представьте, эта парочка спать устроилась в её стогу сена. Конечно, Ксения Ивановна решила их к себе забрать. Накормить, помыть, а после родителям вернуть. Хватит, набегались! Это неделю назад было, тоже в воскресенье. Она как раз в Питер собиралась. Ну, и поехала, а этих двоих оставила дома. Возвращается — их след простыл!

— Бес полный! — расхохотался Грилёв. — Пожрали нахаляву да и когти рванули? Хату-то бикса не поставила? Не взяли они ничего? — заинтересовался старый уркаган.

— Ну, разве одежду на себе унесли, какую Ксения им дала. Они-то были в грязных лохмотьях до того, да ещё больные. Видно, боялись, что в милицию их сдадут. Сумасшедшие бывают очень изобретательны. Ведь ферма охраняется четырьмя ротвейлерами, там даже во двор не выйти. А эти умудрились просочиться в поле и смылись через лес. И снова — никаких следов…

— Ну, ёршики! Хитры! — хмыкнул Плешивый, разглядывая свои пыльные ботинки. — И ладно бы! Ксении твоей барахла жалко? Чего легавых пускать по следу?

— Да тут дело такое, личное уже… Внук у неё в усадьбе живёт, шесть лет. Представляете, дядя Петя, ребёнок в ту ночь онемел! Абсолютно. Каким-то образом он оказался в темноте, в поле, совсем один. А компьютер свой оставил включённым. Горничная слышала звук и думала, что Гаврилка у себя играет, а его в детской не было. Не знаю уж, как они заставили мальчишку вывести их за усадьбу через заднюю калитку. До сих пор полный туман, потому что внук ничего объяснить не может. И с погоней здорово задержались, так как не смогли добиться от ребёнка ни одного членораздельного слова. Он прибежал к воротам фермы весь в слезах. Дрожит, икает, показывает пальцем на лес. А потом взял и уснул, да так, что было не растолкать. Видно, что здорово его напугали. А когда потом попросили на бумаге написать, кто вывел его за ворота, накарябал три буквы — ЕТИ. Так до сих пор и не ясно, что за ЕТИ. Может быть, ЭТИ? То есть те двое? Ксения в панике — сын заболел шизофренией, теперь и внук сделался скорбным главою. Разумеется, она кликнула на помощь тверскую братву; но, видимо, время было упущено. Парочка в который раз пропала без следа. Собаки в усадьбе их не тронули — ведь рядом был Гаврилка. А потом не смогли след взять — те по ручью ушли, видимо, на шоссе, но и в Москве до сих пор не объявлялись. Насколько я знаю, милиции известен адрес, по которому они могут направиться. Из Питера, говорят, натырили. Та квартира под наблюдением, но в ней пока никого нет, и парочку как корова слизала. Вот такие дела, дядя Петя. Отец тоже был привлечён к розыску, но толку нуль. Получается, что в Тверской области их уже нет. Скорее всего, залегли в Московской, и потому решено поголовно проверить все медучреждения. Они же, как известно, больные были, да девица ещё и раненая, с высокой температурой. У обоих ноги сбиты в кровь, полное физическое и нервное истощение. Они не могли далеко уйти. Скорее всего, обратились к врачу. Но врач ничего не сообщил…

— Во отмазались! — Грилёв пожевал морщинистыми губами. — Только у нас-то, стариков, что им делать? Да к нам и не попасть никоим образом — интернат в стороне от дороги. Знать нужно, куда идёшь, иначе просто заплутаешь. А они не знают — не местные ведь. О чём базар-то?