Кроссовки. Культурная биография спортивной обуви

«Первый признак осознания себя коллекционером — это когда ты сам начинаешь осознанно откладывать на это какую-то часть бюджета. Этот промежуток [для меня] был довольно большим, лет десять-двенадцать. Я всегда носил только спортивную обувь. Носить классическую обувь для меня настоящее испытание, когда приходилось выходить на сцену в классической обуви, эти пару часов для меня были всегда суровым испытанием. Но начал коллекционировать я, наверно, лет в двадцать пять» (Таш Саркисян).

«Первые Saucony я купил году в 1996-м. Я знал об этом бренде, но у меня таких кроссовок не было. Было желание иметь такие. <…> Уже потом, когда появилась финансовая возможность, я стал покупать Saucony из Америки. Потом стал читать интернет и познакомился с Моряком (Андреем Саблиным. — Е. К.). <…> Коллекционировать по-серьезному я начал года четыре-пять назад (около 2012-2013 года. — Е. К.) <…> У нас есть основная работа, где мы зарабатываем, а на кроссовки мы тратим. Понятно, что кроссовки по стоимости — это не автомобили и не часы, но иногда в чем-то другом себе откажешь, а кроссовки купишь. Вроде они стоили недорого, и это незаметно. Так и получилось, что их теперь триста штук. На каком-то этапе я стал вести учет: у меня все пары сфотографированы и написано, сколько я за них заплатил. Есть кроссовки по 20 долларов винтажные, которые никому не нужны, кроме собирателей, а есть те, которые (теперь) стоят 1500 долларов. Иногда, когда смотришь назад, страшно» (Сергей Ветров).

Кроссовки наряду с другими предметами коллекционирования можно отнести к объектам, позволяющим формировать сообщества по интересам и идентичности. Участие в фандоме спортивной обуви в зрелом возрасте помогает решать задачи социализации и важного для современного горожанина самоопределения через личные увлечения, а также позволяет найти признание и обрести авторитет за пределами профессиональной сферы[215], реализовать интерес к современной культуре. «Все что-то собирают. Почти любой человек. Открывашки, марки и т. д. Просто кто-то останавливается на десяти штуках. Вот у меня кроссовки. Я их много покупал, потому что в детстве не было возможности купить. А сейчас могу позволить и буду позволять. А потом это перерастает в „надо“, потому что, когда коллекционируешь, нельзя останавливаться» (Андрей Саблин).

Говоря о коллекционировании как инструменте социализации, мы будем иметь в виду в первую очередь поиск относительно малой группы единомышленников, которую человек может считать «своей», поскольку у более широкой аудитории коллекционирование кроссовок до сих пор часто может вызывать недоумение. Многие коллекционеры рассказывают, что пользователи в интернете иногда принимают их профили в соцсетях за страницы магазинов.

«Если брать обывателей, когда я говорю, что собираю кроссовки, для всех это шок. Как? Что? Как можно кроссовки собирать? Ну сколько у тебя пар? Двадцать-тридцать? Триста! Всегда можно поддержать беседу на эту тему, но в быту я знаю очень мало людей, кто собирает кроссовки. Мы всех их знаем, конечно. И все они в целом моложе, у них другой круг интересов. Ребята так про нас, наверняка думают: „Э, старичье“. Мы и стикер такой сделали: там такой мужичок с брюшком. Хотим сделать еще один, еще более стебный. Здесь, в России, нам особенно не с кем поделиться. Saucony — это же не Канье Уэст, никакого „хайпа“ вокруг этой марки нет» (Сергей Ветров).

Некоторые коллекционеры также вспоминают неоднозначную реакцию родителей на свое хобби. «Отнеслись так: ну ладно. Не голодаешь — покупай. Они, правда, до поры до времени не знали реальных объемов, пока не увидели. А когда увидели, это их повергло в шок (улыбается. — Е. К.)» (Андрей Саблин).

Однако мода на кроссовки и внимание популярной культуры к сообществу коллекционеров, как отмечают российские энтузиасты кроссовок, отчасти меняет положение дел. «Несколько лет назад, когда ты говорил, что собираешь кроссовки, на тебя смотрели как на дурака. Людям было непонятно, что ты делаешь? То ли ты магазин, то ли что… А сейчас все реагируют: ооо, это круто! Ты уже не выглядишь таким безумным» (Константин и Дмитрий Силенко).