Кровь боярина Кучки

И тут случилась заминка. Посол не уходил, во все глаза смотрел на князя. Изяслав содрогнулся:

- Пошто выпучил буркалы?

Содрогнулся и посол:

- Не верю своим очам - на тебе золотая шапка!

Князь отшатнулся:

- Должно быть, у Святослава добрые люди перевелись. Юродивых назначает в посольники.

Уходя, провидец услышал, как Владимир Давыдович сказал брату:

- Молодой, да ранний! Ишь как представил тебя великим князем! Льстец! Хи-хи-хи…

Изяслав ответно громыхнул смехом.

Смутясь, покидал Род красную хоромину. Надо же было выскочить неосторожным словам! Даже истинное провидение не дело объявлять вдруг. Не каждая лисица поверит, коли предскажешь ей место льва. Род дал себе зарок быть посдержаннее.

В низких дверях он нос к носу столкнулся с неким из здешних детей боярских. Лицо показалось знакомым. Оборотился. Дюжий отрок с хитроватым прищуром из-под нависшей чёлки тоже обернулся. Как было не вспомнить цепкий взгляд того самого посла, что объявлял Святославу Ольговичу об измене Давыдовичей? Тяжко бы пришлось Роду как самозванцу, не подоспей этот черниговец вовремя.

- Кто сей княж отрок? - спросил Род сопровождавшего челядинца.

- Фёдор Кутуз, - был ответ.

Подумалось: этот Кутуз неспроста обменялся взглядом с посланцем Ольговича. Хотя вряд ли в Новгороде-Северском он запомнил юнца, стоявшего наособицу. «Подозрительность - правде мачеха!» - укорил себя Род и тут же опрометчиво позабыл о случайной встрече.

5

В многолюдном граде Чернигове пригодилась чуткая зоркость лесовика. Род сразу приметил статного кудряша, что издали провожал его от дворцового Красного крыльца до площадных красных рядов. И площадь перешёл следом, встряхивая русыми кудрями. Род заглянул в корчму, мучимый пустотой в желудке. Подошёл к заседке[271], заказал у посидельца[272] ботвинью с огурцами, грибы холодные под хреном. Едва уселся, звякнул колоколец над дверью. Вошёл тот самый кудряш удалец, потребовал ставец[273] со жбаном взвару, присел напротив.

Мысли северского посольника омрачало отсутствие Коснятки в Чернигове. Кречетовать ему в степи неразумно. Такая каша заваривается против его князя, а боярин будет потешествовать? Однако же он предупредил об опасности, волен и отдохнуть. В то же время пышный приезд киевлян, речи с ними не предназначались для Косняткиных глаз и ушей. Неудобного боярина могли хитроумно сплавить подалее от детинца. Да он, умудрённый в усобицах, мог ли опростоволоситься? Род от недоверия к такой мысли даже прицокнул языком. Нет, нельзя покидать Чернигов, не доискавшись Коснятки.

Приняв его цоканье на счёт жаждоутолительного вишнёвого взвара, коего перед северским послом не было, кудряш обратился к застольнику с прибауткой:

- Стоит град пуст, а около града растёт куст, из града идёт старец, несёт в руках ставец, в ставце-то взварец, а во взварце-то сладость! Вижу, боярин, яства ты взял, а о питии позабыл. Не дозволишь ли угостить?

Не дожидаясь соизволения, угощатель принёс от заседки второй ставец и от души наполнил его ароматным взваром.

Род освежился и выразил благодарность.

- С кем Бог свёл, не откроешь ли? - просиял кудряш.

- Третьяк Косолап, - назвался Род, как договорились с Ольговичем.

- А перед тобой Якубец Коза, как раз Третьяка Косолапа ищущий.

Кудряш скоропалительно расплатился за двоих и вывел Рода из корчмы.

- Не взыщи, боярин. Лишние люди вошли. Вместе б нас не подметили. Весьма важный человек немедля должен видеть тебя. Ступай со мною. Тут недалече.

Якубец бодро пошёл вперёд. Род на ходу раздумывал: западня или нечаянная удача? Миновали крытую имполу с красным товаром, юркнули в хитросплетение узких уличек - вправо, влево, сызнова влево, - вошли в распахнутые ворота усадьбы с двумя бердышниками, лузгающими подсолнух, черным ходом проникли в терем.

В одном из переходов у низкой двери Якубец остановился.

- Входи. Не бойся. Я обожду.

За дверью Род оказался в кромешной тьме. Вот она, западня! Пока глаза лесовика привыкали, старческий голос изрёк спокойно:

- Охрабрись впотьмах. Ты у друга.

Род постарался не оказать смущения:

- Мне, уроженцу заокских лесов, густая ночь не страшна. Твоя темнота пожиже.

- Зрячий, как кот? - не поверил старец.

- Одрина невелика, оконце завешено тяжёлой тафтой, - проявил свои способности Род. - Твоя милость в переднем углу, в большом кресле. Не опасайся, - добавил гость. - Лик твой останется мне неведом.

лава Ольговича. Я ещё его батюшке, Олегу Святославичу, служил верно. Передай вот что - Давыдовичи говорили меж собой: «Мы начали злое дело, так уж окончим братоубийство - пойдём, искореним Святослава и переймём волость его». Вчера у них с киевским Изяславом был съезд. Просились идти на Новогород-Северский. Великий князь разрешил: «Ступайте! Если Святослав не выбежит перед вами из города, то осадите его там. Когда вы устанете, я со свежими силами приду к вам и стану продолжать осаду, а вы пойдёте домой». Изяслав оставил им сына с берендеями. Быть большой крови!

- Клятвопреступники! - возмутился Род и в сердцах сказал: - Коснятко нашёл время охотиться!