Кровь Донбасса

А один из самых богатых людей страны, спонсор Майдана Игорь Коломойский публично назначил награду в 10000 долларов за поимку «вражеских шпионов», санкционировав настоящую охоту на людей, невиданную в истории этой страны. Однако ни Евросоюз, ни демократические правозащитники не обращают на эту дикость никакого внимания, прославляя спонсора нацистских отрядов в качестве «спасителя Украины».

Если это не фашизм— тогда что вообще нужно называть сейчас этим словом? Давайте попробуем честно ответить на этот вопрос. Я присоединяюсь к словам нашей активистки Светланы Лихт, которой де-факто приходится работать сегодня в подполье: «Сейчас есть только две нации, два народа: человечные и бесчеловечные. Со вторыми мне не по пути».

Liva.com.ua, 14 мая 2014 года

ПОСЛЕДНЕЕ ПРИБЕЖИЩЕ

Эта знаменитая фраза британского критика Самуэля Джонсона, известная из воспоминаний его биографа, была произнесена в 1775 году — как раз тогда, когда британская монархия начала проигранную войну против объявивших независимость американских колоний:

«Патриотизм стал одним из общих мест в наших разговорах, и Джонсон неожиданно произнёс, сильным и решительным тоном, афоризм, на который многие накинутся: "патриотизм — это последнее прибежище негодяя". Полагаю, что он не подразумевал реальной и щедрой любви к нашей стране, но имел в виду тот патриотизм, который так многие, во все времена и во всех странах, делали прикрытием личных интересов».

Спустя десятилетия, когда патриотизм утвердился в качестве идеологии нового правящего класса — буржуазии Старого и Нового Света, — американский журналист Амброз Бирс иронически оспорил высказывание Джонсона: «Со всем должным уважением к просвещенному, но уступающему нам лексикографу, я прошу признать это прибежище первым». Бирс также оставил для нас свое, гораздо более точное определение жертвы патриотической пропаганды: «Патриот — игрушка в руках государственных мужей и орудие в руках завоевателей».

Ему вторил Марк Твен: «В Англии и Америке патриотизм в заготовленном виде поставляется гражданам газетами и политиками. Такой сфабрикованный газетами и политиками патриот, втихомолку отплевываясь от того, что ему подсовывают, тем не менее проглатывает это и изо всех сил старается удержать в желудке».

Высмеивая воинственную патриотическую риторику своих современников, Твен обронил слова, которые блестяще характеризуют образ мыслей поджигателей войны из украинских социальных сетей: «Чтобы быть патриотом, надо было сказать и повторять:"это наша страна, права она или нет", и призывать к маленькой войне».

Лев Толстой, который популяризировал фразу Джонсона для российской интеллигенции, включив ее в сборник афоризмов «Круг чтения», также высказывался о патриотизме как об инструменте контроля над обществом в руках правящих элит: «Патриотизм в самом простом, ясном и несомненном значении своем есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых— отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабское подчинение себя тем, кто во власти».

Наша новейшая история только показывает, насколько актуальны эти давно сказанные слова. Тем более что современные украинские литераторы не только не способны на честную гуманистическую критику ура-патриотизма, образцы которой оставили их великие предшественники, но преподносят его в качестве главной добродетели современного украинца. И пытаются компенсировать свой более чем умеренный писательский талант громкой и пошлой националистической фразой — на каждой странице своих текстов, которые воспитывают в соответствующем ключе еще читающую что-то интеллигенцию.

Подконтрольные кучке сверхбогачей СМИ, совсем как в далекие времена Твена, призывают украинцев рабски подчиняться правителям во имя победы в «маленькой войне» против собственных сограждан — ради корысти и властных амбиций политиков и капиталистов. Переварив скормленный им продукт патриотической пропаганды, украинские граждане становятся слепым послушным орудием в руках своих хозяев. Потеряв разум и совесть, они яростно поддерживают своих поработителей, призывая к репрессиям против мнимых врагов на Юго-Востоке страны и против тех, кто выступает против безумия гражданской войны.

Темная магия патриотической пропаганды сродни волшебству гомеровской Кирки, которая с легкостью превращала людей в свиней. Тем более что согласно изложенному у Диодора мифу, эта колдунья правила в Сарматии народом скифов, где «учинила много жестокостей и насилия» по отношению к своим «праукраинским», с точки зрения наших националистов, подданным. Нынешние политики овладели чарами своей легендарной прабабки и вполне осознанно добиваются озверения общества — чтобы таким образом сохранить над ним свой контроль в грядущие трудные времена.