Кровь фей

– Здравствуй, – ответ последовал не сразу. – Крики, которые донеслись из твоего… скромного обиталища, сразу дали мне понять, что лучше не заходить, а подождать снаружи.

– Крики не по нраву? Наоборот, в пещере черномага следует радоваться крикам – потому что не твои.

Он коротко рассмеялся, хотя редко находил собственные шутки смешными. Но сейчас в воздухе витало напряжение, и черномаг вольно или невольно хотел ослабить его.

– Пытаешь фей?

– А кого же ещё… Невыносимо упрямые крылатые бабочки, – черномаг помолчал, думая, что восхитился б ими, если бы так сильно не ненавидел. – Зачем ты здесь? Не для того же, чтобы сказать, что после шести лет ученичества тебя всё ещё пугает чёрная магия?

Фигура в балахоне помолчала.

– Нет. Я здесь затем, чтобы предупредить: это убежище больше не кажется мне надёжным.

Черномаг приподнял брови:

– Ах вот как! Действительно, теперь же объявлена охота на моих братьев и сестёр. На сторонников Мааль. Нас будут искать везде. Даже в тёмном, зловещем лесу!

– Верно, – с оттенком лёгкого раздражения произнесла фигура в балахоне. – Особенно в тёмном, зловещем лесу.

– И какое убежище ты предлагаешь? – поинтересовался черномаг. Ответ ему шепнули на ухо, и он помедлил, затем разразился теперь уже искренним смехом и захлопал в ладоши:

– Ловко, ловко придумано! Согласен, никто не догадается… Один вопрос, – он склонил голову набок и насмешливо блеснул глазами в полутьме, – как мы туда доберёмся? Я, видишь ли, существо приметное даже с закрытым лицом, – черномаг указал на свой хвост. – Могу использовать иллюзии, но чтобы наложить их и на меня, и на Кэнту, и на пару клеток с феями, понадобится много силы! А я утомился, пока атаковал Школу Золотой Звезды, и давно не подкреплялся кровью – времени не было. Да и подходящих людишек навстречу не попадалось.

Фигура в балахоне, казалось, задумалась и наконец проговорила вслух:

– Будет тебе кровь. Как ты относишься к преступникам, приговорённым к казни за разбой на дорогах?

– Великолепно, – черномаг раздвинул губы в ухмылке, заранее смакуя вкус не крови, но страха, который увидит в глазах презренной жертвы.

– Значит, постараюсь привести к тебе одного такого. Не своими руками, конечно; это сделают люди, которые преданы мне так же, как тебе – Кэнта.

– Я буду только благодарен, – черномаг отступил вглубь пещеры и хотел, попрощавшись, вернуться к пытке фей, но его удержали на месте слова:

– Считай, что это то немногое, чем я могу заплатить за своё ученичество. За то, что ты дал мне.

Едва ли Наставницы, да и весь жалкий, примитивный фейский народец, способный мыслить лишь категориями чёрного и белого, поверил бы, что в глазах черномага может появиться тёплое выражение, а на губах – настоящая улыбка, каковой от него дождались немногие.

– Это были славные времена, – тихо сказал он и подождал ответа, но фигура в балахоне резко повернулась и ушла. Черномаг стоял, прислушиваясь, пока до него не донёсся удаляющийся стук копыт.

– Славные были времена, – повторил черномаг и провёл тёмной ладонью по лицу, будто стряхивая милые его сердцу, но сейчас неуместные воспоминания; заторопился обратно, услышав зов Кэнты:

– Господин! Господин!

Что-то маленькое и серебристое метнулось мимо черномага к выходу, пронзительный крик едва не оглушил его. Фея! Да это же фея улетает!

– Моозза! – завопил он вслед. – Вернись, иначе…

Нет, это магия имён работает иначе! Но времени плести паутину иллюзий не было. Яростно выругавшись, черномаг ворвался в пещеру, обнаружил, что хоть Золотая Наставница смирно висит на своей верёвке, и подступил к испуганному Кэнте:

– Как, как ты упустил Белую Наставницу?!

Взгляд черномага упал на клетку, и он мгновенно догадался, в чём дело. Кэнта с его нечеловеческой силой нечаянно сдвинул один из прутьев, пока ставил клетку с Мооззой на место. Истощённая фея собралась с силами, протиснулась в образовавшуюся щель – и вот результат!

– Кэаль тебя забери! – Черномаг ударил Кэнту хвостом по лицу. Тот вскрикнул, неуклюже распластался на земляном полу, а следом полетела и клетка.

Золотая Наставница слабо застонала, приходя в себя. Пятки у неё почти зажили, и это порадовало черномага – если что, можно будет подпалить их снова. Он постоял на месте, обдумывая случившееся; не всё так страшно, без палочки Моозза не добудет себе еду, а значит, далеко не уползёт. Она не ела неделю, и сил у неё не больше, чем у той же бабочки. Черномаг представил, как измученная фея ползёт куда-то по земле, пачкая своё и без того серое от пыли платье, а крылья волочатся за ней грязными тряпками. Усмехнулся, пинком поднял Кэнту на ноги.

– Иди и ищи её. Понял?

– Понял, – прогнусавил хибри, вытирая кровь, которая лилась у него из носа и изо рта.

– Только не вздумай попадаться людям на глаза! Пошёл вон!