Кровь фюрера

— Я рассказал ему все, что знал. Мне кажется, его это поразило. Никто к нему не обращался, да никто и не знал о прошлом его отца, и Массову хотелось бы, чтобы так оставалось и дальше. Он не знал ни одного человека из списка, и понятия не имеет ни о каких секретах своего отца, который умер в тюрьме больше двадцати лет назад.

— Ты собираешься поговорить об этом с Фергюсоном?

— Нет, я сначала собираюсь выяснить, почему все эти люди были убиты. Что бы ни происходило, это должно быть связано с Лейбштандартом СС, вернее, со старшими офицерами Лейбштандарта. И с клятвой, которую они, по словам Буша, принесли в конце войны. Убитые дети тех офицеров имели к этому какое-то отношение. По крайней мере, мне так кажется. Возможно, это связано с грузами, которые ввозились контрабандой.

— Ты считаешь, что Родригес занимался контрабандой золота?

— Возможно. Но у меня такое ощущение, что это не обычная контрабандная операция. Необходимо будет задержать Кессера и поговорить с ним.

Девушка помолчала.

— Ты сказал, что, кроме Лотара Кессера, ты проверил семь имен. А назвал шесть. Какое последнее имя?

Он ждал этого вопроса и теперь посмотрел ей прямо в глаза.

— Это имя твоего отца. Он был откомандирован в Берлин в то же время, что и остальные. Твой отец был направлен в офицерскую школу СС в районе Лихтерфельде в январе 1945-го.

Повисла долгая тишина. Девушка, отвернувшись, смотрела на парк.

Она повернулась к Фолькманну, и он увидел упрямство на ее лице. В ее голосе звучал вызов.

— Зачем ты проверял моего отца?

— Потому что он был офицером СС, как и остальные. Потому что он мог оказаться одним из людей, о которых мне говорил Буш.

— Но ведь это же не все, правда, Джо? Ты просто не доверяешь мне и хотел увидеть мою реакцию, когда ты мне это расскажешь. И ты ведь все равно мне не доверяешь, не так ли? Хоть ты мне все рассказал? Ты смотришь мне в глаза, и я знаю, что ты ищешь там ответ. Ты пытаешься выяснить, говорю я тебе правду или лгу.

— Мне хотелось бы верить тебе, Эрика.

Девушка долго молчала, а потом сказала:

— Если бы я работала на Кессера, то зачем мне обращаться к вам? Зачем мне требовать расследования смерти Руди? Зачем, Джо? Зачем мне все это?

На это ответа у него не было.

— Джо, я почти не знала отца. Я никогда не принимала его идеи. Я не состою в праворадикальной группировке Кессера. Ты должен быть в этом уверен. Ты должен мне доверять. О том, что мой отец был в Берлине в то же время, что и остальные, и что он, возможно, даже подписался под этим заветом, я услышала от тебя впервые.

Он посмотрел на нее, вспоминая тепло ее тела, прикосновение ее рук в темноте, ощущение близости. Глядя на нее теперь, он поражался: как он мог усомниться в ней?

Подняв руку, она коснулась его щеки, в ее голосе звучала нежность, почти мольба.

— Докажи, что ты мне доверяешь, Джо. Пожалуйста!

— Как?

— Просто поверь мне. Не оставляй меня одну. Ты знаешь, что я схожу с ума, когда сижу целый день в твоей квартире одна. Возьми меня с собой в Берлин. Учитывая, что произошло с тобой и сотрудниками Ивана Мольке, так будет безопаснее.

Он помедлил, и Эрика спросила:

— Когда твой рейс в Берлин?

— В шесть.

— Ты возьмешь меня с собой, Джо?

Он по-прежнему колебался и понимал, что она за ним наблюдает. Наконец сказал:

— Я закажу тебе билет.

— Тебе нужно будет зайти на работу?

— А что?

— До выхода нам остается еще час. И я хотела бы попросить тебя еще кое о чем.

— О чем?

— Давай займемся сексом. Я по тебе соскучилась.

Она смотрела на его лицо, как бы изучая его, и он, встав, взял ее за руку, а она улыбнулась.

Она прижалась к его плечу, и они пошли через парк к дому.

И никто не заметил двоих мужчин в машине, припаркованной неподалеку, которые следили за ними, стараясь не потерять их силуэты за голыми зимними деревьями.

Глава 44

БАВАРИЯ. 22 ДЕКАБРЯ, 23:58

Внизу, в долине, Майер увидел огни небольшой тирольской деревеньки. Огромный тупоносый грузовой «мерседес» поднимался по крутой горной дороге, ведущей к горе Кальберг.

Склоны горы густо поросли лесом, местами были покрыты снегом. Дорога шла через лес. Майер свернул, и фары «мерседеса» осветили густые заросли елей на небольшом плато. Металлический шлагбаум был закрыт, над ним висел дорожный знак «Въезд запрещен». За шлагбаумом узкая дорога уходила в густой лес.

Майер остановил машину на поляне и выключил мотор. Три раза мигнув фарами, он погасил их и нажал на кнопку, чтобы опустить стекло.

В кабину ворвался резкий запах хвои и чистого морозного воздуха. Справа послышался какой-то звук, и Майер увидел, как из еловых зарослей выходит один из охранников. Там стояла маленькая деревянная сторожка, спрятанная от чужих глаз.

На груди у охранника висел пистолет-пулемет «Хеклер и Кох» МП-5К. Подойдя к машине, охранник включил электрический фонарик и посветил Майеру в лицо. Внимательно осмотрев кабину «мерседеса», он кивнул Майеру, чтобы тот проезжал.

Охранник отошел назад, к деревьям, а Майер опять включил фары. Другой охранник поднял шлагбаум и махнул Майеру рукой.

Мотор «мерседеса» взревел, и машина медленно поехала вперед.