Кровь фоморов

Похоже, Эйтлинн была слишком погружена в свои собственные размышления и не только не выразила ни малейшего недоумения по поводу его бессвязной реплики – она ее даже просто не услышала. Однако, что занятно, отчасти их мысли текли по схожему руслу – фоморка поморщилась в выразительной гримасе сожаления, чуть прицокнула языком и также, на первый взгляд, неведомо к чему, проговорила:

– И почему ни один умник в здешних краях не изобрел приличных масс-медиа?

Киэнн уставился на нее, не сдержав лукавой усмешки во взгляде:

– С чего это ты взяла? – Просто плата за эфир достаточно высока.

Да, это был самый быстрый и действенный способ оповещения о чем бы то ни было всего населения Маг Мэлла единовременно. Способ не из приятных, однако, пришла пора им воспользоваться. Если же его сообщение не примут, сочтя непристойным – ну... жили же как-то Нуада и Тюр³ однорукими, в некотором смысле это даже почетно.

Он вышел в чернильную заводь ночи. Этта неотступно последовала за ним. Кровь отчаянно лупила в виски, как у школяра на первом свидании. Для ритуала не требовалось ни специального места, ни времени, лишь открытое небо да твердый грунт под ногами. Полуэльф опустился на колени, вытянул бронзовый кинжал из-за пояса, сделал глубокий надрез чуть выше запястья и, придержав алую струйку, принялся выводить ею, как маркером, необходимые руны на глинистой почве. Земляной покров дрогнул испуганным рывком внезапного пробуждения и разверзся оскаленной стозубой пастью, радостно слизнув принесенную жертву. Киэнн глубоко вдохнул (черт возьми, ну ведь он же не собирается орать в эфир: «У меня самый длинный!» – что, в придачу ко всему, было бы наглым враньем, троллям на смех – или: «Новое поколение выбирает «Пепси»!) и вложил правую руку в голодную глотку психоделического Фенрира⁴, тысячеглазого пса Алукарда, вечно дремлющей потайной силы Маг Мэлла. Теперь осталось только сосредоточится и вложить в уста самой земли слова необходимого послания. Сосредоточиться – и не ляпнуть какой-нибудь ахинеи. Разбираться никто не будет. Одно мгновение – и никакие чудесные врачеватели тебе уже не помогут. И – постарайся быть краток, носитель примитивного разума, нет, не то, чтобы так уж непременно сто восемьдесят символов, но, сам знаешь, терпение сверхсил не безгранично...

Киэнн отер холодный пот с напряженного лба и перевел дыхание. Сообщение принято. И, пожалуй, уже доставлено. Мохнатые кошачьи уши трав вновь мирно колыхнулись на месте недавнего фантасмагорического действа и, с неслышным мурчанием, прильнули к ногам.

Этта не спрашивала его, каким был текст послания: он отчетливо прозвучал в ее ушах торжественным грохотом литавр, гулом невидимого колокола. «Никому не покидать пределов Маг Мэлла. Оповестить Карн Гвилатир о каждой загадочной смерти с сего момента и на протяжении девяти последующих суток». Далее шло что-то вроде подписи с указанием титула и знак двух переплетенных змей, четко вспыхнувший где-то на сетчатке глаз. Этта болезненно зажмурилась.

– Недурственно: вся страна под арестом. И что оно тебе даст?

Дэ Данаан раздраженно мотнул головой:

– Это для их же блага. Разбираться я буду только с теми, кто уже успел задать дёру.

– А перекрыть выходы из Сенмага тоже в твоей власти?

– Да. Но надо шевелить задницей.

Он еще раз виновато взглянул на свою несправедливо наказанную «царицу Рианнон»⁵ и, извиняющимся тоном, отчитался:

– Я могу задержаться. Развлекайся, как сочтешь нужным.

Эйтлинн взбеленинась, как бешеная кошка:

– Иди ты знаешь куда, Киэнн Дэ Данаан! Я еду с тобой и не вздумай отвертеться!

– Ну нет, моя дорогая, в Сенмаге тебе точно делать нечего!

– Это еще почему? – упорствовала она.

– Ты на себя давно в последний раз в зеркало глядела?

Этта запнулась, оскорбившись, как любая нормальная женщина. В принципе, она понимала, что кожа оттенка аквамарина, желтые глаза и чешуйчатый покров ниже талии едва ли считаются по-настоящему сексуально привлекательными с точки зрения среднестатистического обитателя мира людей. Несмотря на весь их фетишизм на тему русалочьих хвостов. И уж незамеченной с такими-то физическими данными в тех краях она точно не останется! – А выдавать свою природу людям фейри, в общем-то, не любили...

И все же замечание задело ее за живое:

– Умеешь ты сказать женщине приятное, – с обидой, огрызнулась она.

– За сотню долларов в час говорю и делаю приятное в любых количествах. Но ты меня, кажется, не покупала, – наглым образом отшил ее он.

Подонок. Ну, она знала, с кем связывалась...

– Дерьмо у тебя тариф, пора повышать.

– Приму к сведенью.

Злости не хватало. И что, вернуться в Чикаго, восстановить кредитную карту и оплатить пару суток? – Отпечатки пальцев-то у нее все же наверняка остались прежними...

– Этта, мне нужно, чтобы кто-то остался здесь, в Карн Гвилатир, – вдруг пошел на мировую подменыш. – Если найдется тело...

– Попроси Ойстэ, – перебила она. – Он лучше справится.