Кровь героев

Грусть в тот вечер витала над заветным камнем. Грустный костёр, изредка пускавший ввысь унылые искры, освещал невеселые лица людей вокруг себя и поляну, заваленную всякой мягкой рухлядью. Там вперемешку лежали кафтаны, шубы, полотенца и скатерти. Люди молчали, птицы и то примолкли, словно вместе с ними горевали о случившемся. Не нашелся плащ. Много чего нашлось, а плащ — нет. Ну и конечно, понимание того, что княжескую-то сокровищницу сожгли, колдовскую в прах разметал проклятый колдун и что теперь делать? Тут хочешь- не хочешь, а что-то придумывать надо.

— Чудно, всё-таки, — сказал в никуда Избор. Он, пожалуй, единственный тут оставался не расстроенный, а задумчивый.

— Чему дивишься-то? — уныло откликнулся хазарин, сидевший рядом с Ириной.

— Место меня удивляет, — вздохнул пинский воевода. — Место, что он выбрал для своего дома.

— Почему? — спросила Анна. Она была рада тому, что хоть кто-то нарушил тягостное молчание, от которого веяло поражением. Воевода улыбнулся ей, но ответил, обращаясь к Гавриле, что с бездумным видом смотрел в огонь.

— Вот, положим, ты, Гаврила, колдун.

Масленников промолчал и тогда Избор не поленился и суком пошевелил угли в костре, заставив товарища вынырнуть и бездны отчаяния.

— Да не простой колдун, а при князе.

— Ну, представил… — нехотя отозвался киевлянин, отмахиваясь от полетевших искр.

— Где бы ты тогда жил бы?

— Ну, в городе, конечно. К князю поближе, — после недолгого молчания ответил Гавриле. — Вон как у нас в Киеве Белоян живёт. Волхв ли, колдун ли… Все одно должен у князя под рукой быть. Мало ли что…

— Вот именно! — Поднял палец воевода. — А этот где жил?

— Да-а-а-а-а….- озадачился Гаврила. В глазах вспыхнул огонёк. Он еще не знал что там, в голове у товарища, но ведь мерцало же там нечто, что делало его веселее.

— И домик у него хороший, — заметил хазарин. — Внутри-то как богато, помните? Значит, привык к хорошей жизни, к удобствам… В городе-то с этим проще было бы, чем в лесу.

— Точно! — одобрительно кивнул киевлянин. На поляне уже все смотрели на Избора, подталкивая к тому, чтоб сказал то, что лежало на душе.

— Не-спро-ста… — раздельно, по слогам объявил воевода. — Неспроста все это! Вот с чего завтра начинать надо! Я бы в тех развалинах с удовольствием пошуровал…

Он пошевелил пальцами.

— Может, и найдем чего полезное?

— Так какие там развалины? — подала голос Анна. Она боялась новой надежды. — Там прах один…

— А вот завтра и посмотрим! — хлопнул себя по коленкам Гаврила и поднялся. Слова Избора вытащили его из омута отчаяния. — Не простой туман-то, ой не простой… Колдовской!

Голос его уже полнился бодростью, словно он точно знал, что завтра удача будет с ними.

— Точно. Надо же с чего-то начинать? — поддержал его Избор. — Заканчиваем наши посиделки. Завтра сызнова начнём.

Новая цель дала новые силы. Уныние ушло прочь…

Следующим утром, не проходя через камень, малым числом они полетели осмотреть место вчерашней схватки. Множиться не стали, так как не осталось тут у них врагов более. С приличного отдаления они разглядывали поляну, гадая, что там ждёт их. Не видно тут теперь ни праха, ни колдуна, ни черного тумана. Вообще ничего, только пятно пожухлой травы да здоровенный камень.

— Не стоял он тут вчера… — хазарин сказал о том, о чем все думали. — Откуда это тут? Кто приволок?

— У нас на такой вопрос отвечают «От верблюда», — задорно отозвалась Ирина. Даже девушки, далекие от колдовских и воинских дел, понимали, что неспроста камень тут появился. Как раз, скорее всего и дом-то тут стоял только для того, чтоб скрыть этот камень. Сразу становилось понятным, почему это колдун вдруг решил жить вдали от города и князя…

С опаской они покружили над диковиной, а потом — делать нечего — сошли на землю. Носком сапога Гаврила тронул пожухлую траву. Та лежала как неживая, рвалась под сапогами, словно ветхая тряпица, а вот камень остался камнем — здоровым, крепким.

— Сейчас увидим, что сбоку написано что-нибудь, — прошептала Ирина, ухватившись за исинов рукав. — Ну как в сказках. Направо пойдешь, налево пойдешь…

— Да куда тут идти-то? — успокоил её хазарин. — Нет тут ни дорог, ни тропинок. И колдунов больше нет.

Избор усмехнулся и добавил.

— И ни одного коня рядом. Ну, чтоб посоветовал…

Гаврила шутить не стал. Он не спеша обошел вокруг камня, прикидывая, что им нужно теперь делать.

— Тут если есть что, так под ним. А ну как разом! Навались!

Неожиданно легко, под восторженное девичье «ах!» камень откатился в сторону, открывая свою тайну. Под ним оказалась дыра в земле, размером с косую сажень и наклонно уходящие вниз ступени.

— Подземный ход! — пробормотал хазарин и тут же покачал головой. Не походило это на поземный ход.

Оттуда несло не холодной сыростью подземелья, а прохладным сухим ветерком с какими-то нездешними ароматами. Толи заморскими пряностями пахло, толи застоявшимся медом. Дыру в земле окаймляли вбитые в землю булыжники, плотно, край к краю уложенные на расстоянии ширины ладони от чёрного провала в земле.