Кровь героев

Ковер вел себя как лошадь из императорской конюшни — вез ровно, ни тряся, ни качая. Сразу видно, что старая работа. Тогда времени у мастеров имелось больше, как и уважение к ним у царственных особ. Никто никуда не торопился и других не торопил. Доводили вещи до совершенства…

«Молодец, девчонка! — подумал он, запахивая халат поплотнее. — Ну и нюх на полезные вещи! Кровь императорская что ли? И чего это я раньше неё по подвалам не полазил?»

Он попенял себе за это, но мысль, что Императорские подвалы никуда не денутся, а совсем скоро сам он попадет в захоронку покойного Елистрея и запустит туда руки, примирила его с действительностью. Мелькнувшую мысль, что и тут Анна обошла его, что если б не она…он отбросил подальше. Не стоит думать о плохом. Он — победитель и это главное. Кто помог — неважно, главное вот он ковер, а вон там — захоронка, полная замечательных вещей. И он всему этому хозяин и полноправный владетель. Это ли не счастье?

Тех, кто бедовал там сейчас, он считал дополнением к собранию удивительных вещей, припрятанных Елистреем. За эти дни, без еды и воды они потеряли силы.

Он еще не решил, что с ними сделает и ясно понимал одно — Анну надо будет вернуть во дворец.

Собственно за ней он и летел — пришлось рассказать братьям-императорам куда и зачем летит. Объяснить, что их порфирородную сестру пытался украсть возомнивший о себе Киевский князь. Колдун также посвятил басилевсов в тонкости магического поединка, который он выиграл у бесчисленного множества вредных волшебников, помогавших князю Владимиру, и ожидал для себя, как следствие такого разумного ведения дел, многих монарших милостей. Так что мечты о сокровищнице отнюдь не казались беспочвенными.

Под ковром тянулись леса, посверкивали реки.

Осталось сделать совсем немного — долететь и подобрать ослабевшую от голода Анну. Остальная шайка не помеха, тем более, после стольких дней без воды и еды.

— Хочется надеяться, что они там друг друга не съели, — пробормотал он. Но делать было уже нечего. Что случилось — то и случилось…

— Ничего, — подбодрил он сам себя. — Если что — подправлю….

Черную точку внизу он увидел еще издали. Зеленая проплешина посреди леса и черная точка на зеленом фоне потихоньку, по мере приближения к ней, изменялись — мгновение за мгновением она росла, потихоньку превратилась в черную перчинку, а потом и в черную горошину, а та — в черную жемчужину, застывшую на покрытой пожухлой травой поляне.

Ковер завис над самой землей. На всякий случай колдун огляделся. Опасности он не чувствовал. Все тут осталось так, как и в прошлый его прилет сюда.

Шар, ничуть не изменившийся, лежал так, как он его и оставлял — несокрушимо прочно.

Он не знал, осталась ли у тех, внизу, возможность смотреть за ним, но из озорства помахал рукой.

— Кончились ваши мучения. Я пришел!

Повинуясь небрежному жесту, преграда откатилась в сторону, открывая спуск вниз. Заранее морщась, Циндал встал на первую ступень, принюхался. Странно. Ничем таким оттуда не пахнуло. Как же они там жили?

Он насторожился. Так нее бывает. Пять человек, десять дней взаперти… Запах должен был быть! Должен! Шаг, другой, третий…

Хотя если еды и воды нет, то и удивляться этому нечего. Колдун остановился в нерешительности.

Стон…. Шепот. «Помогите… Воды… Пить…»

На мгновение застыв перед самым входом, он прислушался к шепчущейся темноте.

Чужого колдовства тут хватало с избытком, однако опасности он не ощущал. Не осталось тут смертельных ловушек, что колдуны да маги ставят друг на друга. Ничего удивительного в этом он не усматривал — такие штуковины обычно подпитывались от силы хозяина, а раз помер хозяин — то все. Через несколько дней заклинание развеивалось, ловушка развоплощалась, оставляя наследство побежденного победителю в магическом поединке. Или, как в этом случае, когда людишки сделали за него всю грязную работу.

Ну, а раз нет чужого колдовства, то можно без боязни попробовать свое.

Он шевельнул пальцами, и темнота отступила под светом загоревшихся светильников. Свет разлился по залу, открывая ранее скрытое. Циндал усмехнулся. Запаха не было, а вот те, ради кого все и затевалось, сразу нашлись. Вон принцесса с подружкой у сундуков. Вон мужик ползет в его сторону. А вон за сундуками видна еще одна пара ног… А третий? А! Вон он где! Похоже, что все тут выветрилось. Осталось только войти и взять свое….

Он сделал шаг вперед и в этот момент шелест над головой заставил его посмотреть вверх. Оттуда на него опускался полог. От неожиданности колдун промедлил мгновение, но и этого оказалось достаточно. Полотно всколыхнулось, принимая его в себя, и опало…

..Гаврила спрыгнул на пол и поморщился, поджимая пальцы. Босые ноги холодил камень пола, да и золотые монеты, лежавшие по всему залу, все норовили подкатиться под ступню. Аккуратно ставя ноги, он поспешил к сапогам, что торчали из-за сундука, обозначая чье-то присутствие.

— Быстрей давай… — поторопил он Избора. Но тот и так торопился, сворачивая материю в трубку и завязывая в середине узлом, так, чтоб не развернулась.