Кровь героев

— Не хочешь, не верь. Я думал, ты умнее, полагал, что раз ты звал меня, то, следовательно, сразу узнаешь и, стало быть, нужды в церемониях не будет.

«Черти меня задери! — мысленно воскликнул Саша. — Я, наверное, и на самом деле произвожу впечатление полного идиота. Это же верховный бог скандинавов Один, или Вотан, самый жестокий и могущественный из богов языческого Пантеона древних народов. Куда он меня везет?»

Старик секунду-другую посмотрел на Климова и, хмыкнув, ответил:

— Ты еще спрашиваешь! В Валгаллу, конечно.

— Я что — умер?

— Нет еще, но шансов у тебя предостаточно, поверь мне.

Вотан затрясся от хохота.

Климов решил не спорить, в конце концов, Бог есть Бог, ему виднее. Только чего так веселиться? Саша принялся лихорадочно вспоминать, что было ему известно об обычаях древних скандинавских воинов. Оказалось, что не так уж много.

— Как я слышал, — начал он, — для того чтобы попасть в Валгаллу, надо умереть с мечом в руке…

— Надо быть храбрым и бесстрашным воином, — оборвал его Вотан. — Надо убить как можно больше врагов и пасть в битве с мечом в руке.

Климов огорченно пожал плечами.

— Я пока еще никого не убил, — произнес он виноватым тоном. — Но иногда очень хочется.

Седовласый воин удовлетворенно кивнул.

— У тебя еще будет такая возможность, — заверил он и, многозначительно подняв вверх руку, добавил: — Но! И это очень важно — надо верить в меня и… нравиться мне.

Климов почтительно склонил голову, давая Вотану понять, что он, Александр, верит и нравиться желает.

— Да, но самое главное условие — умереть? — спросил Саша, проявляя неуместную дотошность.

— Ну безусловно.

— Ну… тогда мне не понятно, — протянул Климов, которому показалось, что воин что-то перепутал. (В конце-то концов, ему не сто, а вся тысяча лет, если не две.) — Если я еще жив, как вы изволили заметить, тогда зачем же мне в Валгаллу?

— Я, между прочим, не склеротик, — рассердился Вотан, который, конечно же, слышал не только то, что сказал Климов, но и то, что он подумал. — А идем мы туда… — Старик поморщился и продолжал: — на экскурсию, как говорят в вашем суетном веке. И, поверь, я не всем устраиваю такие прогулки.

Климов в знак благодарности приложил к груди руку.

— Можешь не расшаркиваться передо мной, — бросил старик. — Я терпеть не могу ваших человеческих штучек. Вечно у вас теперь так: вместо того чтобы выпустить обидчику кишки или снести голову, кланяетесь в пояс и поедаете глазами начальство. — В голосе Вотана зазвучало легкое презрение. — А все это — чародей, фокусник из пустыни. Ударили тебя по одной щеке, подставь другую… Тьфу!

Вотан неожиданно умолк.

Климов подумал, что ему все больше и больше нравится этот упрямый, гордый и прямой старик, которому, конечно, обидно, что его народ изменил ему, начав поклоняться кресту.

— Ничего мне не обидно, — заявил Вотан. — Наоборот даже, мне так спокойнее. А вот у них теперь хлопот полон рот. — Воин пренебрежительно махнул рукой куда-то в сторону, и Саша не понял, кого конкретно он имел в виду. — Пусть теперь сами разбираются с этим… — Вотан опять поморщился и закончил фразу словами из привычного для Климова лексикона, — человеческим материалом.

Саша промолчал. Драккар пересек фиорд и шел теперь через узкий проход между нависавшими со всех сторон и, казалось, готовыми в любую минуту раздавить утлое суденышко скалами. Стало темно, но, несмотря на это, движения гребцов продолжали оставаться такими же уверенными, ведь за рулем ладьи стоял сам Вотан, разве бог может ошибиться на пути в свое царство, где находят покой лишь души самых достойных воителей?

Но вот окружавший Климова мрак стал рассеиваться, и скоро драккар вынырнул к свету, оказавшись в еще одном, окруженном скалистыми горами фиорде, посреди которого на огромном острове высился мрачноватого вида гранитный замок.

— Прибыли, — коротко произнес Вотан, когда ладья причалила к каменному молу. — Добро пожаловать в Валгаллу, ярл Александр.

— Ярл? — удивился Климов, припоминая, что так прозывались на языке викингов представители нобилитета.

— Это, — пояснил воин, — если можно так выразиться, временный чин. Если попадешь сюда, он останется с тобой навсегда. У меня тут все ярлы.

Климов хотел было тут же поблагодарить старика за оказанное доверие, но, вспомнив, что тому это не по душе, передумал.