Кровь гибрида

Уже несколько суток я мучился одним вопросом.

— Он сказал, что ты опасный человек и даже не совсем человек. Что это значит? — с намеком на претензию спросила она.

— Если бы я сказал тебе, что бессмертие возможно и приобрести его так, же просто, как заварить чай. Ты бы согласилась провести со мной вечность? — я серьезно взглянул на Амелию.

Я почувствовал, как озадачил ее своем вопросом. Амелия вся подобралась.

— А ты? — попыталась уйти она от ответа.

— В первую секунду, как увидел тебя, я был готов, — не колеблясь ни секунды сказал я.

— Это больно? — я увидел в глазах Амелии непоколебимую уверенность.

— Как укол. Больно будет, лишь мгновение, — заверил я.

* * *

Процедура перерождения, с одной стороны, очень проста. Нужно лишь умереть с достаточным количеством крови вампира в организме. Амелия ее получила. Тогда — то все и произошло. Меня не было в городе. Мы с Джонатаном решили, что пора перекусить и делали это в достаточной отдаленности, а вернулись слишком поздно.

Я почувствуй боль и волнение еще на пороге дома Николаса. Эти эмоции были настолько глубокими и всеобъемлющие, что перекинулись и на меня.

— Что произошло? — влетел я в новомодную гостиную.

— Амелия, — выдавил художник.

Внешне он сейчас больше походил на побитую псину, нежели на человека. Внутри меня все замерло и похолодело.

— Что с Амелией, Николас? — по слогам процедил я.

— Она пропала сегодня днем. А вечером прибежал Эндрю, мальчишка, которого я учу. Он сказал, что жандармы повесили девушку, что критиковала их и градоначальника. Я тут же помчался в мэрию, — говорил он отрывисто с трудом. — Этот гад — Бишоп, сказал, что это не моего ума дело и в отношении меня уже ведется проверка на госизмену. Тело мне не показали, они сожгли его. Это Амелия, Бальтазар.

Дрожащей рукой Николас протянул мне шелковый платочек с монограммой «А.Т.».

Смысл медленно проникал в мое сознание вместе с тупой иглой, вонзившейся в моей сердце. Я сжал в руках тонкую ткань платка. Захотелось кричать, выть. На смену страданиям пришла злость. Я закрывал глаза на деятельность этого ублюдка, давно решил не вмешиваться в людские дела.

Красная пелена застилала мои глаза, пока я, не видя и не слыша никого, размашистыми шагами направлялся прямиком в змеиное логово. Я не понимал, что делаю, полностью отдавшись рефлексам и животным инстинктам. Словно из далека я слышал хруст костей, чувствовал запах горящей плоти, ощущал металлический вкус крови на моем языке, видел мелькающие лица. Не знаю скольких я убил по пути, но остановился только когда обескровленное тело нового градоначальника мешком с костями упало к мои ногам.

По возвращению я услышал от Николаса, то, что так давно хотел:

«Я согласен вечно быть твоим другом».

Я вынырнул из своих воспоминаний. Амелия родилась слишком рано. В веке, где женщину считали лишь придатком к мужчине ей, было не место. Прошло четыре столетия, а в большинстве своем мало, что изменилось. Чувство вины гложет до сих пор. Надо было уехать и тогда, и сейчас.

ГЛАВА 31

АВРОРА

Я была удивлена, но сегодня Бальтазар не пошел контролировать каждый мой шаг, сославшись на занятость. Я так хотела чуть — чуть свободы, а когда получила, вместо облегчения ощутила тревогу. Стараясь не думать слишком много, пошла проведать Дженни.

— Когда я была в старшей школе, был очень популярен один сериал, сюжет заключался в том, что есть синтетический наркотик, который активирует твой талант. Если выпьешь, то получишь все, признание, власть, деньги, славу, но плата за это кровь, чем — то напоминает нас, не правда ли? — загадочно рассказывала она. — Но это в случае, если ты талантлив, если же таланта нет, то ты превратишься в безмозглого монстра. Ты бы осмелилась выпить?

— К чему ты это? — я не могла уловить логику в ее словах. Я рассказала, что беспокоит меня, а Дженни завела шарманку про сериал.

— Концепция сериала мне нравилась, но техническая сторона плохо проработана, создатели поставили знак равенства между творчеством и талантом. Но что есть талант на самом деле? Может я лучше всех в мире сплю? И, вообще, с точки зрения науки данная пилюля пока не может существовать. Но если опустить все эти недочеты, то да. Я бы выпила. А ты? — вновь поинтересовалась она. — Просто ответь.

— Я не могу определиться, — честно призналась я, решив плыть по течение ее странных мыслей.

Дженни отошла от меня и уставилась в угол своей маленькой камеры.

— Мне… — начала я пояснять.

— Страшно, — закончила за меня юная вампирша. — Вот и с князем у тебя тоже самое. Ты боишься узнать не ту правду, то, что не будет соответствовать твои чувствам и неизбежно принесет тебе боль. Легче оставаться в неведение.

— Ты всегда говорила без какой — то логики, но твои выводы неизменно точны, — ее слова заставили меня сильно задуматься.

* * *

— Рори! — позвал меня голос Джонатана, когда через час я уходила от Дженни. — Ты давно не заглядывала.

— Джонатан, можно вопрос? — поинтересовалась я.

— Валяй, но будешь должна мне уже две пипетки крови, — отозвался вампир.

— Когда ты переродился? — спросила я.

— В 1595 году, — честно ответил Джонатан.