Кровь и яд (СИ)

- Я тебя понял, сын, - на миг уголки его губ дрогнули, но тут же эта улыбка пропала. Он подошел к духу, тот его притянул к себе и о чем-то тихо спросил. Тот кивнул и ушел наверх. Там их комнаты. А глава остался лежать на кушетке под восстановительным коконом.

========== 14 глава «Просьба» ==========

Комментарий к 14 глава «Просьба»

не бечено)

Лиссиль

Я не знал, как поступить, когда увидел его в лечебнице. Сидящего в кресле, постаревшего, поседевшего и осунувшегося от тяжелой жизни в южных землях. Но убивать отца точно не собрался. Пройдясь по городу, заглянул в лавку с выпечкой, купил несколько пирожков, выпил холодного морса и выйдя на улицу, понял, я не злился на отца. Наоборот был рад ему, но все рано не хотел принимать его так скоро.

Вернулся, выслушал его, помог с болезнью и сделал шаг на пути к примирению. Ширу был рядом, подбадривал, готов в любую минуту отправит его вон из города. Но я сказал что устал и пошел спать. Попросил расположить отца в соседней с нами комнате.

Уснул, как только голова коснулась подушки, потом теплые руки и объятия. Прошло несколько часов. Когда проснулся, муж все еще спал, разметались по подушке волосы, расстегнулась ночная рубашка, сползли штаны. Встал, укрыл Ширу одеялом и вышел.

Было еще темно, до рассвета пара часов, привел себя в порядок, заплел волосы, надел черную рубашку, штаны и верхнее одеяние с широкими рукавами, босиком, разжигая печь, ставя кашу и морс. Через пол часа спускается отец. Сонный, помятый, но здоровый. Поврежденные паразитом участки кожи восстанавливаются.

- Силь, доброе. Ты как всегда рано встаешь, - улыбка отца, навивает воспоминания. Дом, которого нет, семья, которая покоиться под сливой и я, мстящий всем предателям.

- Доброе. Кашу? – ставлю перед ним тарелку. Он соглашается, слышу топот Ширу, накладываю ему, ставлю тарелку и морс, на меня смотрит отец, - Ширу идет, - он замер, я пояснил, - я его слышу.

- Извини, забываю о смене твоей сущности, - я улыбнулся и сел за стол, спустился дух, подошел ко мне со спины, положил руки на плечи и чмокнул в макушку, пожелал приятного аппетита. На нас смотрел отец. И не выдержав, спросил:

- Так что между вами? – мы улыбнулись. Давно мы не рассказывали эту историю. Все в курсе наших с Ширу отношений, но отец другое дело, пришлось рассказывать. Глаза его округлились, пропал дар речи, дальше ступор и непонимание, как так можно. И почему мы ничего не сделали, чтобы разорвать нежелательные узы.

- Мы привыкли к такой реакции, и говорим сразу – нас все устраивает. Мы – духи, имеем несколько обликов, - услышав это отец немного отошел, особенно представив меня в женском обличие.

- Ты всегда был похож на маму, - я улыбнулся, мне цапля и панда об этом же говорили, когда я показывал свой женский облик, - не удивительно, что богиня тебя за девушку приняла. Ишимару, я благодарен вам за сына, - на что Ширу сказал:

- Не только меня надо благодарить. Миньера, Нихару, Сальраса, мы все были рядом в те дни.

- Нихару? Змей?

- Да, ты его знаешь? – спросил у отца.

- Друг Абельхейма, в прошлом, он был известным лекарем в их клане, потом пропал, а ты откуда его знаешь?

- Он спас меня, забрал с поля боя, вылечил и обучил своему искусству, а потом подхватил человеческую болезнь и погиб. Я подарил ему «поцелуй», он покоится под сливой, рядом с прахом брата, мамы и сестры.

- Могу я попросить тебя отвести меня к праху нашей семьи? – я кивнул. Согласился составить компанию, заодно проверить дом Нихару. Отец и я с Ширу были готовы через пару часов. Мы с Ширу чтобы не терять время в дороге воспользовались перемещением. Отцу было от нашего способа не по себе, но он стойко вынес процесс.

Дом змея запущен, но холмики под сливой все еще видны. Отец опустился на колени, кланялся над могилами родных, просил прощения, что не смог защитить нас всех, клялся не повторить подобную ошибку в следующей жизни. Я стоял за его спиной, а Ширу прижимал меня к себе. Я был спокоен.

Лиссиль

Пару дней мы погостили в доме змея. Приняли горячий источник, вспомнили былое. Я видел, отец грустил и был расстроен. Он все еще винил себя, прошло три с лишним столетия, а он по-прежнему корит себя, что не смог догадаться о предательстве. Я пытался его успокоить, но он не слышал моих слов. Говорил, было бы все иначе, наша семья не погибла бы, мы все были бы живы.

- Тогда я не встретил бы верных друзей и любимого человека, - Ширу сидел рядом со мной и держал мою руку.

- Да, это тоже верно, - он как-то виновато опустил голову, и мне показалось, он в чем-то еще хочет раскаяться. Но никак не может мне об этом сказать.

- Отец, тебя еще что-то беспокоит?