Кровь и песок (СИ)

Она широким и уверенным шагом поднялась по ступеням, жестом останавливая следующих за ней слуг. Нет, сегодня она должна всё подготовить сама. Сегодня особенная ночь. И ритуал тоже будет особенный. Не такой, как предыдущие…

Астарта глянула на полную луну на темном небе и скрылась в густом полумраке храма. Времени на приготовления осталось немного. Если не сказать, что совсем мало.

Она всегда знала о его появлении. Даже тогда, когда он пытался это скрыть. Хаос выдавал его: ледяной и соленый, как северное море, непроглядный и густой, как смола. Люди боялись его, первобытный ужас воскресал в их разуме, стоило ему отпустить свою силу, принять истинное обличье, как они заходились в криках и панике. Боги смотрели на это свысока. Всё низшее и дикое вызывало у них только отвращение. Только Астарта испытывала странное и непреодолимое желание слиться с этой силой, стать единым целым.

Вот и сейчас, сидя под струящимся лунным светом, она ощутила его появление: россыпь мелких мурашек пробежала по коже, и от силы его приятно заныло внизу живота. Он замер в тенях, почти сливаясь с ними. Сейчас низший открыл своё истинное обличье, и Астарта могла различить поблескивающие глаза, очертание его высокой и крепкой фигуры, крыльев за спиной и сильных рук с когтями, острее любого заточенного человеком кинжала.

— Где же твой супруг? — наконец спросил он, выходя на свет. — Неужто ты решила оставить его во дворце?

Он снова принял человеческий облик и теперь стоял, облокотившись на одну из колонн. Поднял взгляд, разглядывая круглое отверстие в крыше, через которое проникал прямыми серебряными лучами свет ночного солнца, затем посмотрел на сидящую на полу Астарту. Вопросительно приподнял бровь, когда она медленно поднялась со своего места, обернулась и легким движением сбросила с себя платье.

Она легко и бесшумно зашагала к нему. Она уже давно избавилась от своих украшений и прически, оставив волосы распущенными.

— Что ты делаешь, Астарта?

Лишь улыбнулась в ответ, расстегивая его пояс с ножнами. Отбросила его в сторону. Хотела было стянуть с него рубашку, но Астарот перехватил её руки. Находясь так близко, она могла заметить, как низший пытается сдерживать себя. Но она слишком хорошо знала его, чтобы прочитать на строгом лице истинные чувства. Выдавали желание только слегка подрагивающие ноздри и сила его, что заколола знакомым холодом в кончиках её пальцев.

— Демоны не принимают участие в подобных ритуалах. Я не твой жрец. И не твой слуга.

Астарта вскинула голову.

— Это мой ритуал, и мне решать, кто участвует или нет, — а потом, прижавшись к его груди, горячо зашептала. — Соломон недостоин. Ты был со мной всё это время. Не слуга, не жрец, а некто совсем иной… Так, послушай же меня, демон, — привстала на цыпочки, обхватив его лицо ладонями. — Умри со мной сегодня и возродись на рассвете. Сгори со мной и воскресни из остывшего пепла. Я умерла, и стала Астартой. Ты умер, и стал Астаротом. Так умри со мной этой ночью и с первыми лучами восстань. Я вновь как Иштар, а ты как мой божественный супруг. Ты сказал в Египте, что упадешь вслед за мной в Бездну? Так рухни же в эту первозданную тьму вместе со мной…

Сдерживаться больше не имело смысла. Он впился в мягкие губы грубым и жадным поцелуем. Подхватил её и не сразу заметил расстеленное на полу покрывало.

— Туда, — указала ему богиня, и демон с несвойственной ему осторожностью уложил её на мягкую ткань.

Астарта лишь улыбнулась, когда он стянул с себя одежду и с почти звериным рыком навалился на неё сверху. В полумраке глаза его горели ярко, и она чувствовала, как вместе с желанием проснулась и его сила. Дикая и первобытная, стирающая всё человеческое в нём.

В такие моменты, когда им овладевал этот хаос, ей думалось, что, наверное, так раньше и было. В те самые первые времена, когда звериное преобладало над людьми и богами, когда между ними не было никаких различий…

Они сотни раз занимались любовью до этого, но сегодня, в мягком лунном свете, на расстеленном покрывале в пустом храме, они по-настоящему стали единым целым. Его сила перетекала в неё, заполняя каждую клеточку её тела. Гулкое эхо подхватывало их стоны, разнося по пустому залу. И когда он обессиленный упал рядом с ней, Астарта еще чувствовала его холодную первозданную мощь, текущую сквозь её вены. И от этого ощущения кружилась голова, а на губах оседало послевкусие вод Тиамат.

И храм отзывался этой силе.

Астарта ощутила, как всё вокруг оживало, словно бы пробуждаясь от долгого и крепкого сна. Это была её земля, её стены и крыша, под которыми законы других богов не будут властны. Место, где ей снова будут приносит жертвы и петь священные гимны. Она закрыла глаза, чувствуя, как и её сила пробуждается. Горячая и соленая, как кровь, с резким металлическим привкусом. О да, она пробуждалась, растекалась по венам, вытесняя холод низшего и беспомощность брошенной богини, покалывала в кончиках пальцев, от нее становилось тяжело в груди и сердце билось так быстро…

Астарта не сдержала улыбки.

Получилось!