Кровь и свет Галагара

Прикупив неподалеку от городского гавардгала добрую сбрую и запас провианта, они выехали из Северных ворот Эсбы и остановились в маленькой роще предгорья Шо. Здесь Трацар спешился первым и сразу же, приняв загадочную позу, пробормотал несколько дюжин беспредметных слов. Царевич также спустился на землю и, придерживая гавардов, стоял поодаль, чтобы не мешать своему чудесному приятелю в его непостижимом деле.

Наконец Трацар опустил руки, вздохнул и приблизился широкими шагами.

— Полагаю, тебе нетрудно будет принять решение, милый царевич, после того, как ты выслушаешь меня. Твой друг и верный слуга, коего нам пристало называть Витязем Посоха, цел и невредим. Он только что выехал из развалин Обители Небесного Взора и теперь прямиком направляется в Дигал. Этот путь протяженностью около трехсот атроров не сулит ему никаких новых приключений и опасностей. Но едва он достигнет Дигала, дальнейшая судьба его будет предрешена самым печальным образом. Если он вздумает в одиночестве продвигаться далее, ему останется немного: один, самое большее два атрора в любом направлении…

— И что затем? — нетерпеливо воскликнул царевич, подгоняя замявшегося Трацара.

— Смерть. Неизбежная и лютая.

— Как можно ее предотвратить?

— Существует только один способ: не давать ему выехать из Дигала одному.

— Ясно, Трацар. Стало быть, мы немедленно направляемся в Дигал. Сколько до него?

— Около четырехсот, на сотню атроров больше, чем славному Нодалю…

— Ну что ж, следственно, будем торопиться и постараемся делать как можно меньше привалов.

— Если бы только привалы служили помехою на твоем пути, о благородный Ур Фта, ты давно бы достиг своей цели! — вмешался напоследок Кин Лакк.

— Ты мне льстишь! — ответил царевич. — Недостаток разумения заставил бы меня споткнуться и на самой гладкой дороге.

— Что ты говоришь? О какой лести? — рассеянно вопросил Трацар, не без труда вскарабкавшийся в седло.

— Не сердись, дорогой друг, — сказал царевич, в свою очередь прыгнув в седло и улыбнувшись. — Ведь я вынужден иногда говорить с нашим невидимым спутником, коего ты, в отличие от меня, еще и не слышишь.

— Ах, да! — рассмеялся Трацар. — Привет тебе, Дацар! Прими благодарность за помощь в выборе гавардов: ведь звери и правда, кажется, великолепны!

С этими словами он пустил своего гаварда вскачь, а следом сорвался с места и царевич. Они помчались степью, и густой липкий снег, с вихрем летевший навстречь, не был им помехой. И никакая иная сила не препятствовала их неудержимому движению. Даже бурное и довольно широкое течение Таргара не остановило их ни на лум — гаварды, перенеся на противоположный берег своих седоков, только встряхнулись и фыркнули несколько раз, прежде чем устремиться дальше — в простор, казавшийся безграничным.

«Уж не возвел ли вновь могущественный Су Ан надо мною своды своего таруана?» — подумал царевич. И, заметь, подобная мысль не пришла бы ему в голову, кабы ведал он, каково в тот нимех приходилось благородному дварту.

* * *

Су Ан пребывал в своем последнем и самом надежном убежище, высоко в горах Ло, за стенами обители Клакталовых Ливней. Было так. Выбиваясь из сил, натыкаясь на скалы в низком полете, падая и поднимаясь вновь, достиг он ворот обители, сверкающих чистейшей белизной, ударился в них всем своим драгоценным телом и простерся ничком у входа.

Когда же пришел он в себя, то немедленно — с благодарностью, впрочем — отослал испуганных силинов и сартов, толпившихся вкруг его ложа и потчевавших благородного дварта чудесными подъемными средствами: настойкою звездного жерфа на первой осенней росе, двенадцатидневным отваром из ста двадцати корней и припарками из сулалского донного ила.

Он остался наедине с болотною сужицей, той самой, что принесла нашим героям дозволенные вести по пути из Сарката в Эсбу. И говорил с нею, словно с самим собой. Беседовал странно о странном.

— Зачем Су Ан толкнул Галагар на седьмую тропу судьбы? Ведь это и ему грозит гибелью.

— Что поделаешь? Время гибели двартов настало. Ушли Фа Эль и Олтран, доживает последнюю зиму Мокморра. Зловредного и глупого Ра Она вряд ли что-то спасет. А вместе с ним неизбежно исчезнет Су Ан.

— Разве нельзя по-другому? Отчего не переменить ход событий?

— По-другому нельзя. Оттого, что враждою двартов издревле питается вражда агаров. Ныне войне и вражде будет положен конец. Седьмая тропа выведет Галагар к единению и миру.

— Но вражда — не источник ли жизни всего Галагара? Не войной ли заполнены зимы? Не в ней ли вкус и смысл бытия?

— Прежде я был уверен в этом. Теперь усомнился. Много зим вкруг озера Ях агары ведут мирную жизнь и не потеряли ни вкуса, ни смысла. Не знаю, что будет с ними потом, но вот они сложили оружие и счастливы, и, во всяком случае, это не моего ума дело. Когда-то, до появления двартов, агары составляли одно целое. Может быть, впредь суждено им вернуться к былому?

— Но ведь этак они избавятся от времени, свернув его течение в кольцо. Разве это не смерть?

— Из того, что смерть есть избавление от времени, вовсе не следует, что избавление от времени есть смерть.