Кровь и золото

Большие черные глаза полыхали знакомым фанатичным огнем. В тусклом свете отливали металлическим блеском густые черные волосы. Слой пыли и грязи не мог скрыть его привлекательности. От его одежды исходил запах подземелий. Я чувствовал дух смерти, словно этот кровопийца спал среди человеческих останков. Но он был красив, пропорционально и изящно сложен, как Авикус… Да, он и в самом деле чем-то напоминал Авикуса.

– Хотите стать легионом? – спросил я. – Что за ерунда! Я жил в те времена, когда ни о сатане, ни о Христе и не слыхивали. Вы попросту те, кто пьет кровь, и сами сочинили эти сказки. С чего ты взял, что я присоединюсь к вам, а тем более что стану вашим главарем?

Он подошел еще ближе, и я смог получше рассмотреть его лицо – открытое и бесхитростное. Но держался он горделиво.

– Пойдем к нам в катакомбы, – сказал он, – там ты посмотришь на нас и примешь участие в ритуале. Спой с нами завтра ночью, а потом мы отправимся на охоту.

Закончив страстную речь, он замолчал в ожидании ответа. Он отнюдь не выглядел глупцом и в отличие от прочих последователей сатаны, встречавшихся мне за долгие века, не казался неопытным и наивным.

Я покачал головой. Но юнец продолжал настаивать.

– Меня зовут Сантино, – представился он. – Я слышу о тебе на протяжении ста лет. И давно мечтал о нашей встрече! Нас свел сатана. Ты должен возглавить нас. Только тебе я соглашусь уступить руководство. Пойдем ко мне в могилу, украшенную сотнями черепов. – Речь его звучала изысканно, говорил он поставленным голосом, на правильном итальянском языке. – Я познакомлю тебя с моими последователями, от всего сердца боготворящими Зверя. Ты должен руководить нами – такова воля Зверя. И такова воля Бога.

Я мог испытывать только отвращение и брезгливую жалость по отношению к нему и к его последователям. Но в нем чувствовался интеллект. Умный и сообразительный, он надеялся найти у меня понимание.

Ах, если бы Маэл с Авикусом были здесь – они бы не задумываясь прикончили его и истребили весь его род.

– Могила, украшенная сотнями черепов? – повторил я. – Думаешь, я мечтаю там править? Сегодня я увидел картины такой красоты, что описать невозможно. Потрясающие шедевры, блистательные, изобилующие красками. Весь город полон восхитительных искушений.

– Где же ты видел такие картины? – спросил он.

– В капелле Папы, – заявил я.

– Но как ты посмел проникнуть туда?

– Без труда. Могу и тебя научить пользоваться своей силой…

– Но мы же создания Тьмы, – простодушно возразил он. – Мы не смеем появляться в освещенных местах. Бог проклял нас, и мы должны держаться в тени.

– Какой еще бог? – спросил я. – Я хожу туда, куда хочу. Я пью кровь тех, кто несет зло. Мне принадлежит весь мир. А ты просишь меня спуститься под землю? В полные черепов катакомбы? Просишь меня возглавить тех, кто пьет кровь, во имя какого-то демона? Ты слишком умен для своих убеждений. Откажись от них.

– Нет! – Он покачал головой и попятился. – Нас хранит чистота сатаны! Как ни старайся, никакая сила, никакие уловки не отвратят меня от пути истинного.

Я разжег в нем какую-то искру. Выражение черных глаз неуловимо изменилось. Его тянуло ко мне, слова мои произвели впечатление, но он не смел признаться в этом.

– Вас никогда не будет легион, – сказал я. – Мир этого не позволит. Вы ничто. Не занимайтесь самообманом. Не плодите себе подобных ради глупейшего крестового похода.

Он опять приблизился ко мне, как мотылек к свече. Он заглянул мне в глаза, несомненно стараясь прочесть мои мысли, в которых смог разобрать лишь то, что я уже сказал.

– Мы щедро одарены, – продолжал я. – На свете столько предметов для наблюдения и изучения! Позволь отвести тебя в капеллу Папы, показать тебе картины, о которых я упомянул.

Он подошел еще ближе, и лицо его исказилось.

– Те, Кого Следует Оберегать, – где они?

Тяжелый удар – услышать, что еще кому-то известна тайна, которую я так тщательно хранил больше тысячи лет.

– Тебе никогда не узнать, – ответил я.

– Нет, послушай меня, – торопливо заговорил он. – Это что-то нечестивое? Или священное?

Я стиснул зубы и потянулся к нему, но он с неожиданной быстротой метнулся в сторону.

Я погнался за ним, догнал, развернул лицом к себе и потащил его вверх по узкой каменной лестнице, тянувшейся по склону холма.

– Чтобы я тебя больше не видел – слышишь?! – воскликнул я.

Он отчаянно пытался вырваться, но я не ослабевал хватку.

– Я могу убить тебя огнем, если захочу, одной силой мысли, – зловещим шепотом, чтобы не сорваться на крик, продолжал я. – Как ты думаешь, почему я тебя не убил? Почему не уничтожил тебя, жалкий паразит? Потому что ненавижу насилие и жестокость, хотя ты еще порочнее смертного, которым я сегодня утолил жажду.

Он неистово старался высвободиться, но, естественно, без малейшего шанса.

Почему я не избавился от него? Находился ли я под впечатлением прекрасных картин? Неужели мое сердце начало биться в унисон со смертным миром и я не желал низвергнуться в нечистую бездну?

Не знаю.