Кровь и золото

Я снова попытался прочесть ее мысли, но ничего не вышло. Виной тому не только моя слабость, но и ее решимость. Несмотря на любовь ко мне, ее терзали различные соображения, и она возвела стену, чтобы я о них не узнал.

– Бьянка, – тихо проговорил я, – ты заметила изменения в Амадео, но поняла ли ты их природу?

– Да, властелин, – ответила она.

– Ты можешь догадаться, в чем источник его силы?

– Мне это известно, властелин, – произнесла она.

– Я тебе не верю, – нежно сказал я. – Ты заблуждаешься.

– Нет же, Мариус, я все знаю. Как я успела напомнить тебе, ты приходил ко мне в спальню, мечтая о моей крови.

Она протянула руки, чтобы утешить и прикоснуться к моему лицу. Я прикрылся облаченной в перчатку ладонью, чтобы она остановилась.

– Тогда я поняла, – сказала она, – что ты каким-то образом питаешься мертвыми. Что ты забираешь их души – или просто кровь. Либо одно, либо другое, поняла я, а музыканты, сбежавшие с пиршества, где ты убил мою родню, рассказывали, что ты целовал моих незадачливых кузенов поцелуем смерти.

Я тихо рассмеялся.

– До чего небрежно – а я еще гордился своим мастерством! Как странно. Не удивительно, что я так низко пал.

Я сделал глубокий вдох, тело пронзила боль, меня терзала жажда. Неужели я действительно был когда-то могущественным властелином, ослепившим целый город, способным убить группу людей, чтобы никто не обвинил меня громче, чем шепотом? Неужели я действительно... Но воспоминаний было слишком много, и сколько мне пришлось бы питаться воспоминаниями, чтобы восстановить хотя бы крупицу силы?

Бьянка продолжала смотреть на меня горящими пытливыми глазами.

И тогда с моих губ сорвалась правда, которую я больше не мог скрывать.

– То была кровь живых людей, прелестная девочка, кровь живых людей, – в отчаянии признался я. – Кровь живых людей, только живых – и никак иначе. Понимаешь? Вот как я существую, и так было всегда – с той самой ночи, когда меня вырвали из смертной жизни послушные чужой воле злодеи.

Она слегка нахмурилась, но взгляда не отвела. Потом она кивнула, давая понять, чтобы я продолжал.

– Подойди ко мне поближе, Бьянка, – прошептал я. – Поверь, когда я скажу, что жил на свете в те времена, когда Венеции еще не было. В те времена, когда никто и не думал строить Флоренцию. И я недолго протяну здесь в страданиях. Чтобы восстановиться, мне необходима кровь. Необходима. И как можно скорее.

Она снова кивнула, и взгляд ее был тверд. Дрожа, она вытащила из складок одежды льняной платок и утерла слезы.

Что для нее мои слова? Должно быть, она воспринимала их как древнюю легенду. Как я мог ждать, что она постигнет их суть?

В ее глазах не появилось ни тени сомнения.

– Кровь злодеев, – внезапно вырвалось у нее. – Властелин, Амадео мне все рассказал. Я больше не могу притворяться, что ничего не знаю. Ты пьешь кровь злодеев. Не сердись. Амадео давным-давно доверил мне вашу тайну.

Я разозлился. Разозлился мгновенно, разозлился безумно. Но что толку? Разве эта чудовищная катастрофа не смела все на своем пути?

Значит, Амадео, после всех слез и обещаний, все-таки выдал секрет прелестнице Бьянке! Какой же я глупец, что доверился сущему ребенку. Какой же я глупец, что оставил Сантино жизнь! Но какой смысл упрекать себя?

Она умолкла, но не сводила с меня глаз. В ее глазах полыхали отблески факела, нижняя губа дрожала, у нее вырвался стон, словно она собиралась снова заплакать.

– Я могу привести злодея сюда, в твои покои, – оживилась она. – Прямо на лестницу.

– Предположим, этот человек одолеет тебя до того, как ты сумеешь вернуться, – тихо спросил я, – как мне тогда совершить возмездие, как восстановить справедливость? Нет, тебе нельзя так рисковать.

– Но у меня получится. Положись на меня. – Ее глаза загорелись, она огляделась по сторонам, как будто впитывала в себя красоту комнаты. – Сколько я хранила твою тайну? Не знаю, но никто не смог бы вырвать ее у меня. Что бы ни подозревали люди, я ни словом тебя не выдала.

– Милая моя красавица, – прошептал я, – не смей рисковать из-за меня. Дай мне подумать, дай воспользоваться силой разума, если она еще осталась. Давай посидим в тишине.

Она заметно смутилась, но потом ее лицо застыло.

– Дай мне Кровь, властелин, – внезапно произнесла она отрывисто и поспешно. – Дай мне Кровь. Сделай меня такой, как Амадео. Сделай меня той, кто пьет кровь, и тогда у меня хватит сил привести тебе злодея. Вот видишь, я нашла выход!

Она застала меня врасплох.

Не стану говорить, что в глубине искалеченной души я не помышлял о таком поступке – я подумал об этом, как только услышал ее рыдания, – но услышать эти слова из ее уст, вдобавок с таким воодушевлением, оказалось больше, чем я мог ожидать, и я понял, как понимал с самого начала, что такой план идеален.

Но нужно было все обдумать! Не только ради нее, но и ради меня. Когда произойдет волшебное превращение – предположим, у меня хватит сил его совершить, – как сможем мы, двое слабых бессмертных, получить в Венеции необходимую кровь и совершить долгое путешествие на север?