Кровь и Звёзды

— Странно. ЛитлПип некоторое время назад побывала в Филлидельфии. Теперь она идёт в Прекрасную Долину… и я не знаю, зачем. Красный Глаз двинул свою армию к Тенпони. Какое-то время я надеялся, что Рейнджеры могли бы сделать что-то с этим, но все они направились одной Селестии известно куда. Что-то происходит, и мне это не нравится. А как ты поживаешь?

Я вздохнула.

— Хорошо. У меня осталось несколько месяцев жизни. Порча и опухоли. — И это всё, что можно было об этом сказать. Затем я посмотрела на Глори и криво улыбнулась ей. — Эй. Не могла бы ты дать мне немного посекретничать? Мне нужно поговорить о тебе за твоей спиной.

Глори, резко нахмурившись, взглянула на меня, указав крылом в мою сторону, прежде чем вздохнула и покачала головой. Я смотрела, как она уходила на другой конец завода, часто оглядываясь назад.

— Блекджек? — спросил Наблюдатель.

Я повернулась спиной к Глори, чтобы она не могла видеть моё лицо.

— Я чуть не потеряла её, Спайк, — тихо произнесла я, глядя на оставшийся глаз Спрайтбота. — Она была прямо передо мной, и я… она… она упала. И я не смогла ничего… ничего сделать! — Я чувствовала, как раскисала, позволив себе, наконец, взглянуть в глаза этой ужасной правде. — Один из моих врагов спас её, чтобы связаться со мной… и я так счастлива, что она жива. Богиня… я так счастлива! Но я боюсь до смерти, что это произойдет вновь, Спайк! — Мои ноги дрожали так сильно, что я не могла удерживать робота. Я сделала глубокий вдох. — Я не знаю, что делать. Не знаю. Я хочу, чтобы она была в безопасности… и счастлива…

Бот долгое время молчал. Я посмотрела через плечо. Глори, прикрывая глаза своим крылом, следила за радтараканами, снующими в руинах вокруг нас. Чёртовы твари засоряли мой Л.У.М. красными метками.

Наконец, Спайк ответил:

— Я не знаю, что тебе сказать, Блекджек. Действительно не знаю. Ты не можешь прогнать её, а она не выглядит такой кобылой, которая просто ускачет, даже если ты попросишь ее. Так что просто твори всё возможное, чтобы сделать её счастливой и держать её в такой безопасности, в какой сможешь. Это всё, что ты можешь сделать.

— Но… что, если она умрёт? — заскулила я, чувствуя себя, прямо как жеребёнок. Я нуждалась в ком-то взрослом, чтобы сказать мне, что всё будет в порядке.

— Тогда… это будет очень плохой день. Но ты должна хранить все хорошие воспоминания. Что делали её не бесполезной. Я скучаю по Твайлайт каждый день, потому что я помню, как много она значила для меня. Ты должна делать то же самое для Глори до тех пор, пока ты можешь.

Я вздохнула.

— В самом деле? Я надеялась на какое-то чудесное решение, которое могло бы у тебя найтись. Я должна что-то сделать, чтобы защищать её, пока порча не съест меня заживо. — Я хмыкнула, но было невозможно сказать, плакала я или нет. Я просто никогда не хотела почувствовать это снова. — О, хорошо… Надеюсь, мы сможем, по крайней мере, разобраться с ситуацией между Потрошителями и Рейнджерами.

Глупая война… я ненавидела войну. Я ненавидела само это понятие. Пони не должны знать, что такое война!

— Рейнджерами? — Показалось ли это только мне или синтетический голос звучал встревожено? Бот начал дымиться. — Ты подошла к ним? — Я легонько кивнула. Затем он резко загудел. — Блекджек! Ты не можешь… убедись, что… видишь…

И спрайт бот издал последний слабый треск и с громким хлопком упал передо мной. Я схватила его своими копытами.

— Наблюдатель? Наблюдатель!

Почему-то от вида бедного мертвого спрайтбота мне захотелось плакать.

— Могу ли я теперь вернуться? — спросила Глори. Я, хмыкнув, положила маленького бота в свою сумку, смотря на неё. Она увидела выражение моего лица, и её раздражение ускользнуло. — Разговор о том, что случилось?

— Да, — ответила я и вытерла с лица все предательские слёзы, подбегая к ней. — Ну, ничто не остановит на…

Спазм боли пронзил мою ногу, и я чуть не закричала, растянувшись лицом в грязи. Что в Богине было…

Когти мантикоры сомкнулись в дюймах от моего позвоночника, когда крылатое чудовище приземлилось почти на меня. С радужной грязью на щеках я посмотрела на чудовище, что присело рядом со мной. Мой рог поднёс Бдительность, и я проскользнула в З.П.С., чтобы пустить три выстрела в его тело. Мне не хотелось выжидать момента для чёткого выстрела в голову. Огнестрельное оружие проревело над головой и прорезало большие кровавые отверстия в боку зверя. Горячие влажные кишки и кровь разбрызгались вокруг, но тот ещё не умер. Зверь поднялся и, на половину перекатываясь, на половину молотя конечностями, подполз, его клыки чавкнули в дюймах от моего живота. Зелёный луч ударил по нему, он вздрогнул и, издав низкий рык, рухнул.

Но наша позиция уже была выдана. Мантикоры подлетали сразу со всех направлений. К тому времени, как попадали в диапазон моего Л.У.М.-а, они бросались вниз на нас. В руинах этого здания, мы фактически были как на большой при большой тарелке. Я до последнего старалась не обращать внимания на пульсирующую боль.

«Не сейчас, тело. Мне нужно, чтобы ты работало!»