Кровь хрустального цветка

В зале нет никакой мебели, кроме длинного обеденного стола, левый край которого ломится от блюд. Правда, трудно в полной мере оценить запах жареной дичи и усыпанных травами корнеплодов, когда меня, словно плащ, окутывает едкая, кислая вонь.

Большинство стульев убраны, остаются лишь четыре в конце стола, будто у нас тут встреча в узком, интимном кругу…

Как только я сяду, Рордин, без сомнения, пожалеет о своем решении.

Сосредотачиваюсь на пустующем стуле, лишь бы не смотреть в глаза мужчине, что сидит за богато накрытым столом, за которым он никогда не удосуживался есть.

Зали еще даже не получила от него куплу, а уже уговорила его присоединиться к нашей… неблагополучной семье за ужином. Мысль заставляет меня пожалеть, что я не покаталась в лошадином дерьме еще пару-тройку раз.

Усаживаюсь на свое место и окидываю взглядом блюда, которые никак не вызывают у меня аппетит. По правде говоря, от их вида внутренности лишь сильнее стягивает узлом.

– Как у вас тут уютненько. – Я смотрю на Бейза, сидящего напротив, рядом с пустым стулом.

Поставив локоть на стол, Бейз подпирает голову двумя пальцами и смотрит в ответ широко распахнутыми, как у лунной совы, глазами.

– Что? – спрашиваю я, заправляя за ухо прядь волос. На колени тут же сыплются частички засохшего дерьма, и я в ожидании ответа смахиваю их на пол.

– Что? – Бейз так сильно вскидывает брови, что они устремляются к линии его зализанных назад волос. – Серьезно?

Пожимаю плечами, удобно устраиваясь и прекрасно понимая, что для нашего маленького праздничного ужина не хватает одной персоны – не то чтобы я собиралась позволить этому испортить мне настроение. Я-то сама заявилась на полчаса позже. А то, что она опаздывает еще сильней, плохо сказывается на ее кандидатуре, и посему ей непременно следует сесть на лошадь, убраться прочь из этого замка и больше не возвращаться.

Бросаю искоса взгляд на Рордина, воплощение элегантного достоинства в чернильно-черном наряде, сшитом тонкой серебряной нитью. Камзол расстегнут на груди, под ним виднеется черная рубашка. Сам Рордин откинулся на спинку и, положив локоть на подлокотник, большим пальцем рисует на нижней губе дорожки.

– Ого. Вы оба так приоделись. Знала бы я, что у вас тут все настолько прилично, надела бы туфли.

Это вряд ли.

Бейз прочищает горло, и раздается гулкий стук изящных шагов.

Поднимаю взгляд и вижу Зали, свежую, как прекрасная роза, в облегающем сильное тело платье от шеи до пола. Рыжий цвет наряда подчеркивает тон ее кожи и витки волос, ниспадающие на царственные плечи и почти достигающие узкой талии.

Зали – воплощение экзотики в идеальной, видной обертке, и мне кажется, что навоз оказался весьма символичен. Рядом с такой женщиной кто угодно будет выглядеть дерьмово.

Перевожу взгляд на Рордина, который по-прежнему за мной наблюдает – и водит пальцем по нижней губе. Что-то в этом каменном взгляде заставляет меня ерзать, будто это поможет его стряхнуть.

– Откуда запах? – интересуется Зали, приближаясь, и я прямо на глазах у Рордина расплываюсь в улыбке и машу рукой.

– Это я!

Теперь я смотрю на Зали, которая уже стоит возле пустующего места. Взглядом медовых глаз она окидывает мою испачканную щеку, торчащие из волос кусочки соломы, прилипшую к одежде грязь.

– Собирала навоз для своих растений.

Жду, что Зали скривится или даже подавится рвотным рефлексом. А она разглядывает меня с чем-то сродни почтению.

Она, слегка улыбаясь, украдкой бросает взгляд на Рордина.

В груди становится тесно.

Я не попадаю в круг посвященных в некую шутку, над которой они наверняка будут смеяться позже, лежа в постели. Мысль окончательно портит мне и так отсутствующий аппетит.

Рордин барабанит пальцами по столу, выбивает нетерпеливую мелодию, с каждым размашистым ударом которой у меня все сильнее встают дыбом волосы на загривке. Далеко не сразу понимаю, что она звучит в такт бешеному стуку моего сердца.

И вдруг резко – почти жестоко – она обрывается.

– Орлейт.

– Да? – хлопаю ресницами, как делают служанки, когда Рордин проходит мимо них в коридорах.

– Вижу, ты принесла к обеденному столу половину конюшни. Тебе нужно время привести себя в порядок? Не хочу, чтобы запах испортил тебе аппетит.

– А мне нормально. И, уверена, верховная владычица не возражает, – отвечаю я, глядя на Зали, сидящую достаточно близко, чтобы пнуть ее под столом. – Верно, матушка?

Женщина давится вином, и оно стекает по ее подбородку, как струйка крови.

Подавшись вперед как можно дальше, я выхватываю кубок у Зали из рук и одним большим глотком поглощаю все содержимое. Оно прожигает дорожку до самого желудка, и я морщусь, вкус мне отвратителен. Но это не мешает мне подозвать служанку, чтоб та налила еще.

Бейз порывается встать, однако Рордин останавливает его легким взмахом руки, подпирая лицо кулаком так, будто он наслаждается представлением.

Что ж. Ему повезло, это еще даже не первый акт.