Кровь лета (ЛП)

Надув губы, Бен толкнул меня к стене. У меня вспыхнули щеки, и я, бормоча невнятные протесты, попыталась увернуться от губ, прильнувших к моей шее. Боже. Что-то греховное, проснувшееся внутри, мучительно желало, чтобы он повторил то, что сделал вчера…

— Но я же приготовил завтрак, — обиделся Бен. Щетина царапнула мою кожу, вызвав невольную дрожь. — И уступил тебе вчера свою кровать, — он прижался ко мне сильнее, явно намереваясь дать знать о своем стояке, упиравшемся мне в живот. Его трудно было не заметить. — Как насчет того, чтобы продолжить с того места, где мы остановились?

Нет, у этого парня не было тормозов. Меня еще колбасило от того, что я отключилась в чужом доме накануне вечером, а сейчас сердце трепетно колотилось — он действительно хотел меня, не знаю, по какой причине. Казалось таким странным, таким ошеломляющим — быть желанной кому-то настолько откровенным, физическим образом.

По был одиноким парнем, но он явно не собирался рвать меня на куски. В Бене же чувствовался этот голод, и это сносило мне крышу — знать, что он обратил свое вожделение на меня, пытаясь стянуть с меня одежду со звериной одержимостью. Он хотел меня.

— Пусти… — я оттолкнул его. — Пусти меня почистить зубы.

Я сделаю это. Я почищу зубы, возьму себя в руки и уйду. Запишусь к врачу по поводу обморока и займусь документами, которые обещал прислать Хан. Погибла еще одна девушка. Я должна заняться своей работой.

Бен помедлил, не сразу выпустив меня. Он взъерошил волосы и, конечно, хлопнул меня по заднице.

Когда за мной закрылась дверь ванной, мысли немного успокоились, но я не могла прийти в себя до конца, старательно зачесывая назад волосы и чистя зубы, согласно намеченному плану. Я пристально уставилась на свое отражение. Ну же, Рей. Ему семнадцать. Он — сын твоего начальника. Вернись, поставь его на место и, бога ради, отправляйся домой.

Я сделала глубокий вдох. Я справлюсь. С божьей помощью. В моей жизни случалось кое-что похуже, чем озабоченный мальчишка-тинейджер, мечтающий впихнуть в меня член.

Я открыла дверь — Бен стоял у кровати, держа руки в карманах баскетбольных шорт. Он поднял голову и наградил меня кривоватой улыбкой, полной чрезмерной для старшеклассника самоуверенности. Выглядел он, как всегда, хорошо: мощные руки — прямо напоказ, благодаря старенькой майке, — и привычные черные космы.

Мы смотрели друг на друга в полной тишине. Все, что мне надо сделать, так это пройти мимо него.

— Завтрак? — спросил он.

Бледный солнечный свет падал на холодный паркет, мои босые ноги отбросили тени, когда я ринулась к нему. Я налетела на Бена, как хищница, — что недалеко от правды, — и он поймал меня, я знала, что он поймает. Наши зубы царапнули друг о друга, когда я обхватила его лицо, чтобы впиться в его губы.

Он пошатнулся и застонал, как будто испытав облегчение. Сплетаясь в объятиях, мы упали на кровать, и я сгребла пальцами его густые волосы, как хотела с того самого дня, когда впервые увидела его мокрую после бассейна шевелюру.

Сердце заходилось в галопе — Бен целовался грубо, и я почувствовала вкус крови, когда он поднырнул к моему горлу, жадно кусая кожу, заставляя все мои нервы гореть от иголочек страха и возбуждения. Никогда в жизни я не хотела кого-то с такой силой, и я торопливо помогла ему избавиться от майки, чтобы вонзить ногти в его бледную грудь. Господи, прости!

— Господи!.. — вырвалось у меня.

Бен приподнялся, потянувшись через меня, и открыл тумбочку. Что-то зашуршало — презервативы, спасибо, всевышний! — и он спустил мои леггинсы к лодыжкам. Плевать, пусть вообще исчезнут!

Я прижала ладони к его спине, чувствуя перекатывающиеся мышцы, когда он принялся снимать свои шорты. Его кожа была гладкой и горячей — я задрожала, почувствовав притиснувшийся ко мне голый живот. Бен действовал быстро, как мне хотелось, не тратя времени на фальшь из порнофильмов.

Бен прошелся быстрыми поцелуями от моей ключицы до груди, сжимая презерватив в кулаке рядом с моей головой. Он смял мои сиськи с чрезмерной спешкой, ощупывая их и тиская, будто не веря, что они настоящие. А потом накрыл ртом. Все нормально. Все нормально, главное, пусть не медлит — и не говорит.

Потемневшие полуприкрытые глаза уставились на меня с неоспоримой похотью, и я сглотнула, переводя взгляд в потолок.

— Ты ведь уже это делал? — спросила я, поморщившись от собственных слов.

Он засмеялся, обхватывая губами мой сосок, и это вызвало томительную вибрацию.

— М-м… да, — ответил Бен, с причмокиванием оторвавшись от соска. Он сбросил шорты на пол и со смешком вернулся к моей шее. — А ты?

— Мне тридцать два, — напоминание о пятнадцатилетней разнице в возрасте должно было поставить его в тупик, но я застонала, не в силах выкинуть это из головы. — Боже мой… Когда тебе восемнадцать? Пожалуйста, скажи, что скоро.

Он откинулся назад, чтобы разорвать зубами упаковку презерватива. Я покосилась на его член и покраснела. Мне следует уйти. Что, черт возьми, я делаю? Моему преступлению уже пошел отсчет?..