Кровь на черных тюльпанах

— Это тебя, шеф, — бросил он Сантане, кладя трубку на холодный мрамор крышки.

Голос Стэржиса Сантана узнал сразу же. Когда Фрэнк отдавал приказания, в его голосе всегда чувствовался металл.

— Армандо, я очень прошу твоих людей всерьез заняться двумя парнями. А? На твое усмотрение, Армо. Но помни — они не должны нам больше мешать! — И Стэржис повесил трубку.

— Себастьян, ты слышишь меня, Себастьян, они все-таки взяли верх! — голос Голдбери так клокотал в телефонной трубке, что, казалось, она разлетится сейчас на мелкие куски. Кардозу мигом вскочил с дивана.

— Что случилось, Том?

— Бог мой, то, о чем я твердил тебе с самого начала. Они нас не оставят в покое. Мне только что объявили об увольнении с работы.

На лбу у Кардозу выступили капельки холодного пота.

— Когда это произошло?

— Четверть часа назад. Меня вызвал шеф и заявил, что такие, как я, не годятся для работы в «МИ-5».

— Почему?

— Я тоже задал ему этот вопрос. Но, понимаешь, такая организация, как «МИ-5», может уволить любого сотрудника, не объясняя причин. Это оговаривается условиями найма.

— А твое мнение?

— Они знают о наших планах и пытаются помешать нам. Бьюсь об заклад, что они на этом не остановятся. Нам срочно необходимо скрыться. За городом живет одна моя приятельница. У нее отдельный дом Я сейчас направлюсь прямо туда. А ты запри мою квартиру и иди к себе в гостиницу. Пару дней никуда не выходи, а затем приедешь ко мне. В эти два дня я дозвонюсь до тебя и дам адрес. А до тех пор сиди и не высовывай носа. Наши дальнейшие действия обсудим уже за городом. Нужно осмотреться и все тщательно продумать. А пока все. Чао!

От дома Голдбери до гостиницы «Холидей инн», где Кардозу по-прежнему снимал номер, было не так уж далеко — десять минут на автомашине. Но Себастьян решил не пользоваться арендованной «тоётой». Она могла уже примелькаться Стэржису и его людям. Он вышел из дома и устремился в сторону метро.

Был конец рабочего дня, и лондонская подземка, как и всегда в этот час, бурлила. Короткие поезда, составленные из обшарпанных вагончиков, казалось, еще викторианских времен, один за другим выползали из туннеля и уносили в туннель сотни людей, но народу на перронах не уменьшалось. С большим трудом Себастьяну удалось втиснуться в один из вагонов, несколько потеснив мужчину в светлом пиджаке, который, почувствовав, что рискует быть выброшенным назад на перрон, отчаянно заработал локтями, но удержался-таки в вагоне.

Через остановку толпа буквально вынесла Кардозу из вагона — благо ему это было на руку — и потащила по узким переходам. Неожиданно для себя, стоя уже на другом перроне в ожидании поезда, Себастьян обнаружил, что мужчина в светлом пиджаке опять находится рядом и с любопытством его разглядывает.

Он был слегка полноват и широк в плечах. Не стар — хотя на голове уже намечалась лысина. Можно было с уверенностью сказать, что самым выразительным на его лице были глаза, которые взирали на Себастьяна холодно и беспощадно, словно говоря: «Ну что, парень, попался?»

Кардозу почувствовал, как у него по спине потекла тоненькая струйка пота. Теперь для него в метро не существовало больше никого, кроме этого верзилы.

Поезд остановился. Это была его станция. Себастьян опрометью ринулся к выходу, побежал по коридору, а потом по лестнице, надеясь, затерявшись в толпе, уйти от этого отвратительного типа. Но когда у выхода на улицу он наконец позволил себе оглянуться, то обнаружил, что светлый пиджак трусит у него за спиной.

— Святая мадонна! — непроизвольно вырвалось у Кардозу. Ему вспомнилось, что произошло с ним совсем недавно на шоссе Лондон — Ньюбери, и ноги его обмякли.

Кардозу свернул в противоположную от отеля сторону. Через несколько десятков метров он умышленно уронил на мостовую монету и, нагнувшись за ней, посмотрел назад — мужчина шел примерно в десяти метрах сзади него.

Себастьян почти бегом помчался вперед. Но и его преследователь ускорил шаг.

Кардозу почувствовал, что начинает терять самообладание. Нужно было что-то предпринимать. Впереди по ходу показался небольшой переулок. Это было знакомое Себастьяну место. Если пройти по переулку метров пятнадцать, подумал он, то как раз окажешься у входа в небольшое кафе. А если пробежать это расстояние?

Кардозу сделал вид, что собирается идти прямо, но едва он поравнялся с переулком, как резко повернул налево и опрометью бросился к спасительному входу в кафе. «Одна, две, три…» — считал он в уме убегающие секунды. Он рванул на себя дверь кафе. Но… она не поддалась. Себастьян дернул за ручку еще раз, но дверь не открылась. В отчаянии Кардозу принялся лихорадочно трясти дверь и только тогда заметил повешенную с другой стороны стекла аккуратную картонную табличку «Закрыто на ремонт». А между тем верзила в светлом пиджаке уже повернул за угол и с ехидной ухмылкой надвигался на него. Кардозу бросился дальше по переулку, переходя с быстрого шага на бег и постоянно оглядываясь. Теперь ему, однако, приходилось убегать от преследователя по почти безлюдным переулкам.