Кровь на нациях

— Здравствуйте, товарищи. Эксперимент, который мы сейчас проведем, уже имеет достаточно аналогов и у нас в стране, и за рубежом. Одна из особенностей гипноза состоит в том, что он облегчает припоминание событий, следы которых сохраняются в памяти, но не могут быть воспроизведены потому, что были заблокированы эмоциональным шоком, возникающим у очевидцев и потерпевших от тяжких преступлений. Гипноз снимает эту блокаду.

— А нет опасности, что лицо, производящее эти действия, вольно или невольно само внушит испытуемому либо вину-невиновность, либо заставит его припомнить то, чего и не было? — задумчиво спросил Петруничев.

— Такая опасность есть. Имеется возможность и для, я бы сказала, материализации собственных фантазий допрашиваемого лица. Для того, чтобы минимизировать возможность ошибки и искажений, вся процедура использования гипноза в, как вы говорите, оперативно-следственных действиях должна быть строго регламентирована.

— Что Вы имеете в виду?

— Прежде всего, — показания под гипнозом снимаются в отдельном помещении, число лиц, присутствующих при такой процедуре, должно быть минимально. Это гипнотизер, имеющий медицинский диплом и являющийся экспертом данной региональной правоохранительной структуры, штатный сотрудник милиции, ФСБ, прокуратуры, проводящий допрос. В данном случае это майор Петруничев, прошедший специальную подготовку по технике расследования преступлений с применением гипноза, художник, который по ходу допроса будет делать необходимые зарисовки.

Вся процедура будет записываться на аудио и видеокассеты, — добавил Петруничев, выходя на середину кабинета.

— А это для чего нужно?

— В том случае, если потребуется продемонстрировать их в суде, они покажут, что были соблюдены все процедурные требования.

Женщина врач на основе отработанной в медицине методики ввела Агишева в транс, после чего кивнула Петруничеву и он начал задавать вопросы:

— Готовы ли Вы рассказать все искренно и объективно, иначе говоря, высока ли Ваша мотивированность на припоминание?

— Я готов все вспомнить.

— Вы узнаете на фотографии комнату, в которой дежурят сотрудники службы безопасности завода «Кристалл»?

— Да, узнаю.

— Укажите, где сидели Вы в ту ночь? В этом кресле?

— Да.

— Оно находится так, что Вы сидите спиной к окну, лицом к монитору. Вы могли видеть то, что происходило за Вашей спиной?

— Вроде бы и нет, но фактически — да, поскольку камеры снаружи здания дают «картинку» мне на монитор.

— Значит, если бы была предпринята какая-либо акция через окно, попытка проникнуть в помещение через форточку, Вы бы увидели?

— Да, конечно, но это невозможно, на окнах решетки. Они не были потревожены в ту ночь.

— Повторите Ваши действия перед тем, как Вы, по Вашим словам, толи потеряли сознание, то ли просто с той минуты забыли, что происходило вокруг Вас. Нет, не нужно вставать, рассказывайте.

— Я сидел перед монитором. Вдруг я почувствовал легкое головокружение

— Чувствовали ли Вы какой-то странный запах в эту минуту.

— Я бы сказал, — да, хотя идентифицировать; этот запах ни с чем не смог бы.

— Если это был специальный препарат, в виде газа, распыленного в комнате порошка, как он мог бы попасть в помещение? Ваше мнение?

— Через форточку за моей спиной.

— Сосредоточьтесь. Вы почувствовали легкое головокружение, легкое подташнивание, в носу защипало. Теперь Вы чувствуете легкое дуновение. Ваши руки вяло упали с клавишей компьютера, не задев пульта тревоги. За спиной Вы слышите тихий скрежет. Открывается дверь. В комнате появляется… Кто или что появилось в эту минуту в комнате для секьюрити?

— Гидра.

— Еще раз?

— Гидра.

— Опишите ее.

— Это что-то черное, большое. У нее три женских головы. Три лица. Лица белые, без выражения.

— Что делает, гидра?

— Подплывает ко мне.

— Что Вы чувствуете при ее приближении?

— Укол в предплечье.

— Что происходит после этого?

— Я встаю.

— Зачем?

— Гидра просит меня показать ей музей.

— Но это запрещено в ночное время.

— Про гидру в инструкции ничего не сказано.

— Ваши действия?

— Я медленно встаю со стула, отключаю всю сигнализацию, в том числе лазерные датчики, о чем должен бы поставить в известность директора завода.

— И Вы это сделали?

— Нет.

— Почему?

— Гидра попросила меня не делать этого. И я не сделал.

— Дальше? Ваши — действия?

— Мы прошли по коридору первого этажа.

— Где находилась в это время гидра, — впереди, рядом с Вами, позади?

— Позади меня.

— Вы видели ее три лика?

— Нет. Я видел их только один раз, мельком, когда она подплыла ко мне в комнате для секьюрити.

— Почему Вы на нее больше не смотрели?

— Она просила меня этого больше не делать.

— Дальше?

— Мы вошли в помещение музея. Подошли к кубу кругового обзора, где на специальных подставках находились два крупных брильянта, обработанные на заводе «Кристалл», у них есть даже имена, но сейчас я их не помню.

— Что Вы помните сейчас?

— Я прикладываю правую руку к экрану индивидуальной идентификации и снимаю последнюю систему защиты. Открываю прозрачную дверцу.

— Гидра за Вашей спиной?

— Да. Она протягивает две из шести своих рук и берет брильянты.