Кровь, пламя и прощение

— Как только Баллард узнает, что ты умеешь это делать, твои тренировки станут намного интереснее, — сказал ей Таво.

Нева допила горький отвар и поставила кружку на стол, сосредоточившись на ощущениях в руке, чтобы остановить рвотные позывы.

— Таво, держи свою подругу неподвижно, — приказал аптекарь.

— Меня зовут Нева, — сказала она ему.

— Прикуси палку, Нева, — потребовал Алевисиус, не теряя ни секунды.

Нева сделала, как было велено, и Алевисиус вставил кость на место. Нева дернулась и прикусила палку так сильно, что та сломалась пополам. Таво упал навзничь.

Нева выплюнула расколотую древесину на заплесневелый пол.

— Великий Дианц, это больно. Извини, Таво.

— Я в порядке. Просто не ожидал.

Таво вскочил на ноги и постучал по нагруднику.

— Что мы тебе должны? — спросила Нева у аптекаря, с трудом шевеля языком. Ее тошнило.

— Ты ведь не девственница? — Алевисиус внимательно посмотрел на нее.

— Вообще-то это не твое дело, но нет, — возмущенно ответила Нева.

— Жаль, — сказал аптекарь. — Давненько у меня не было девственной крови для зелий.

Она представила, как Алевисиус выливает кровь в котел. Нева с трудом сглотнула, стараясь сдержать тошноту.

— Таво, ты можешь заплатить этому человеку? Я не могу здесь больше находиться, — Нева зажала рот рукой и бросилась к выходу.

Таво догнал ее и хлопнул по спине, как будто это должно было помочь.

— Аптекарские зелья могут быть страшной гадостью, но они приносят огромную пользу, — сказал он.

— Надеюсь, что это правда. — Нева вытерла рот тыльной стороной ладони. Пока что зелья ее не впечатлили.

— Ты уже не такая зеленая, — заметил Таво.

— Что я тебе должна? — спросила Нева.

— Я еще не решил, — сказал Таво, почесывая затылок. — Аптекарь берет с драконоборцев меньше, чем с других, поскольку мы единственные, кто выступает против драконов, но твоя рука стоила мне моего последнего хорошего рыболовного крючка.

— Что скажешь, если я зажгу все наши огни? — спросила Нева.

— Баллард всё равно заставит тебя это сделать, — со смехом сказал Таво. — Давай вернем тебя в лагерь, пока эликсир не подействовал в полную силу.

Глава 21

Третий Аутон, 1644 г.

Дорогая Элькижи,

Роскошь уединения мне больше не доступна. И я понимаю, что это сообщение сгорит еще до того, как оно дойдет до тебя. То, что я напишу, повергло бы тебя в шок. Я присоединился к Тринижи. Наша донажи сильна и настойчива, и самому не верится, что когда-то я жалел ее. Я думал, что она одинока. И теперь понимаю, что никто не хотел дружить с таким манипулятором, как она. Она угрожала тебе, моя маленькая Элькижи. Не словами, но угроза была очевидна.

Когда-то я думал, что чтобы заслужить благословение Дианца, достаточно проявить силу и мастерство на поле боя, но теперь понял, что мне нужно быть более хитрым. Брайанду тоже. Не знаю точно, как наша донажи уговорила его. Коражи навсегда искалечена, и, возможно, это стало для Брайанда переломным моментом. Несмотря ни на что, мы оба теперь часть аллиадо Тринижи, и от этого никуда не деться.

Виви больше не хочет со мной разговаривать. Она даже не смотрит на меня, и я не могу ее винить. Тринижи заставила ее смотреть, когда мы объединились… Виви подала заявку на командира отряда в экспедицию на острова Насьен, и я боюсь, что мне придется уступить ее просьбе. Но я понимаю ее стремление уйти.

С небольшим удовольствием,

Астианд

————

Н

ева лежала, мучаясь от лихорадки, под изношенным одеялом, которое ей одолжил Дюран, у подножия дерева драконоборцев. К тому времени, когда она и Таво присоединились к своей банде, ее веки опустились, а тело ослабело, и она больше не могла стоять. Она должна была связаться с Астиандом, но из-за действия лечащей настойки аптекаря она не могла поднять голову. Она смутно осознавала, что ее товарищи по банде пьют ром у костра рядом с ней, но у нее не было сил на общение.