Кровь Рима

Радамист бросил взгляд в сторону городских ворот, пытаясь скрыть свою вину.

- Небольшое дело. Один из моих патрулей наткнулся на отряд вражеских всадников. Произошло несколько стычек, после чего враги скрылись в долине. Один из моих людей получил небольшое ранение. Я не придал этому достаточного значения, чтобы сообщить тебе.

- Понятно, - невозмутимо продолжал Катон. - А этот вражеский отряд пришел из города или извне?

- Разве это имеет значение? - легкомысленно спросил Радамист. - Они были побеждены моими воинами и прогнаны. Это все, что имеет значение.

- Я надеюсь на это, Ваше Величество. - Катон жестом указал на Артаксату. - Вы хорошо выбрали момент. Хотите ли вы сопровождать меня, когда я буду требовать сдачи вашей столицы?

Радамист посмотрел в сторону стен. То тут, то там в лучах утреннего солнца коротко сверкал шлем в тот момент, когда защитники рисковали бросить короткий взгляд за городские стены, прежде чем снова скрыться из виду пращников на вершине редута. Он перевел взгляд на Катона и тонко улыбнулся.

- Нет ничего приятнее, чем приказать этим псам сдать мне Артаксату. Однако в последний раз, когда я стоял за этими стенами и требовал сдачи города, мне пришлось прибегнуть к хитрости, чтобы остаться победителем в тот день. Я боюсь, что некоторые из моих бывших подданных могут поддаться искушению не соблюдать правила ведения переговоров.

- Ах да. Я помню, что вы подкупили римский гарнизон, чтобы он выдал предыдущего царя, вашего дядю, и что вы немедленно убили его и его семью. - Катон сделал паузу, как бы размышляя. - Я понимаю, что такой поступок может подорвать доверие некоторых людей. Вы правы, Ваше Величество, возможно, будет лучше, если вы поручите переговоры мне.

Катон взял поводья и погнал своего коня вперед. Макрон и остальные последовали за ним, и небольшой отряд всадников направился к городским воротам. Некоторые из солдат в строительных отрядах посмотрели вверх, когда они проезжали мимо, прежде чем их офицеры отрывисто отдали приказ, и они поспешно продолжили выполнять свои обязанности. Солнце было уже далеко за горизонтом и почти у них перед глазами, так что Катону и его людям приходилось щуриться, когда они приближались к столице.

- Надеюсь, они не захотят нас встретить так, как они могли бы захотеть встретить Радамиста, - тихо сказал Макрон.

- Мы скоро узнаем. Будем надеяться, что у них к Риму осталось достаточно уважения, чтобы они не посмели нас обмануть.

- А если нет?

- Тогда, надеюсь, ты примешь мои извинения, когда мы встретимся в следующей жизни.

Макрон громко рассмеялся и покачал головой.

- Да, ты сама осторожность, трибун Катон. Кто-нибудь говорил тебе об этом?

- Разве что только сейчас... А теперь, что это?

Они только что прошли между редутом и передовым валом, установленным для осадных механизмов, когда раздался тупой грохот – городские ворота начали открываться.

Катон притормозил коня и поднял руку, чтобы остановить Макрона и остальных. Не успели большие шипованные бревна перестать раскачиваться, как из ворот вышли пешие люди и, взглянув на Катона, коротко посовещались. Затем одного из них, одетого в простую черную тунику и шапочку, легонько подтолкнули, и он настороженно направился к ожидающим всадникам. Когда он приблизился, Катон и остальные увидели, что это высокий, исхудалый и преклонных лет человек. Его глаза беспокойно метались из стороны в сторону, он настороженно наблюдал за людьми на вершине оборонительного вала и дозорными, стоявшими за валом. Не стоит позволять врагу видеть слишком много, решил Катон и, поднеся руку ко рту, позвал по-гречески, полагая, что этот язык распространен в Артаксате так же широко, как и на остальных землях, которыми когда-то правил Александр Македонский.

- Остановись там! Не подходи ближе!

Старик остановился и сцепил руки перед собой. Катон прищелкнул языком и подтолкнул коня вперед. Он подумал, не решил ли враг обсудить условия капитуляции. В таком случае лучше было бы взять их нахрапом. Мгновение спустя конные римляне остановились перед человеком.

- Кто ты и что тебе нужно? - потребовал Катон. - Говори быстрее, у нас нет времени тратить время на любезности. Мы должны начать осаду. - Он жестом указал на работы, ведущиеся на укреплениях. - Мы разрушим ваши стены в считанные дни, а затем разграбим город. Так что говорите, чего вы хотите?

- Прошу прощения, мой повелитель. - Старик низко поклонился и быстро выпрямился. - Я – Аргалис, распорядитель царского дворца. Меня послали армянские придворные, чтобы я говорил от их имени.

Катон навострил уши. «Придворные? Не Тиридат?»

- И что? Что они хотят сказать? - спросил он резко.

Тот сглотнул. – Мой повелитель, тиран Тиридат бежал из города. Он бежал прошлой ночью со своими остававшимися парфянами. Осталась лишь горстка дворцовых стражников.

Катон и Макрон обменялись удивленными взглядами, после чего Катон продолжил допрос. - Почему он ушел?