Кровь в пыли

Кэмден крадется на кожаное сиденье, скрещивает ноги и небрежно закуривает. Он смотрит в окно, когда говорит. — Ты оказала мне огромную услугу. Я всегда хотел унаследовать семейный бизнес. Мой старик стал неряшливым с возрастом и с гордостью. Это то, что обычно убивает.

Мне напасть на него? Двери заперты, и только мы и Саймон. Кэмден не Нейт. Он не такой высокий, сильный и чудовищный. Словно читая мои мысли, мой бывший парень пожимает плечами, переводя взгляд на меня. Он пускает дым мне в лицо, когда говорит. — Видишь эту ручку? — он перебирает свое оружие. — Это лезвие, изготовленное на заказ. Острое, как охотничий нож. Он может порезать твою кожу, как масло. Великолепно, правда. Моя невеста купила его мне на Рождество.

— Мило, — я скрещиваю руки на груди, имитируя его шикарный акцент. — Я рада, что она лелеет твоего внутреннего психопата. Я позволила ему голодать годами.

Кэмден смеется и цокает, приближаясь ко мне. Он убирает мои волосы с шеи и нежно целует их, говоря в мою кожу приглушенным тоном. — Я скучал по нашим шуткам, Диабла.

Я втягиваю воздух. Меня душит запах сигарет и дорогого одеколона. — И я бы не стал называть людей психопатами с твоим послужным списком. Ты убила моего отца.

— Твой отец убил мою душу, — шиплю я в ответ, приближаясь так близко к своей стороне машины, что всем телом прижимаюсь к двери. — И моего ребенка.

Он издает стон, искажая мое лицо, сжимая мою челюсть своей ладонью, заставляя наши взгляды встретиться. — Посмотри на меня сейчас, Прескотт. Мой отец действительно изнасиловал тебя?

Я медленно киваю, не прерывая зрительного контакта. — Иначе я бы его не убила.

Его лазурь тонет в моем орешнике. Он теряется глубоко внутри меня, а я? Я втягиваю его внутрь. Я вижу это сквозь его расширенные зрачки. Сострадание. Парень, который купил мне билет в Лондон после первого полусвидания под звездами. Парень, который влюбился в девушку, чей отец стал сиротой. Это все там, в нашей грязной, грязной правде. Его взгляд падает на мои губы.

— Прескотт. — Он дышит. Он движется, чтобы поцеловать меня, и я инстинктивно поджимаю губы. — Отпусти меня.

Это приказ.

— Никогда.

Это обещание.

Он снова целует меня, на этот раз сильнее, в губы. Я слегка задыхаюсь, но сохраняю самообладание. Когда его губы покидают мои, он все еще смотрит на меня, молча затягиваясь сигаретой.

— Скажи мне правду, Прескотт. Этот гигантский ублюдок — пешка?

Я медленно качаю головой. — Я влюблена в него. — Я нахожу в себе силы улыбнуться. Это последнее, что я говорю, прежде чем он врезается кулаком мне в нос, и мои глаза снова закатываются в темноту, и я вижу звезды.

Нейт.

НЕЙТ

Еще до того, как я вернулся на свое место у окна, я понимаю, что что-то не так. Я чувствую это своими костями. Они холодные. Когда я сворачиваю за угол и Прескотт не сидит на диване с видом на оживленную улицу, холод превращается в жар. Когда я подхожу к тому месту, где мы сидели, прорезая заряженный воздух, в котором, кажется, не хватает кислорода, жар превращается в тошнотворный. На столе лежит небольшая салфетка с адресом, нацарапанным на ней. Я искал его на Google Maps и не удивился, увидев, что он находится в Мраморной арке.

Чертов Кэмден.

Я выбегаю и сигналю такси, но все заняты. Это ранний полдень. Мужчины и женщины в костюмах входят и выходят из такси. Время потрачено впустую, и я ненавижу, что оно у меня заканчивается. Она нужна мне сейчас.

Наконец передо мной останавливается черное такси, я запрыгиваю в него и отчаянно стучу в разделитель, сообщая ему адрес.

Он добрался до нас раньше, чем мы добрались до него. Он обманул нас, заставив думать, что его нет в стране. Мы были так пьяны от того, что были счастливы хотя бы раз в нашей гребаной жизни, что потеряли концентрацию.

Водитель пытается завязать приятную беседу с пластикового экрана, но вскоре понимает, что мое нынешнее состояние не позволяет говорить. Или дышать, если уж на то пошло.

Мы были так уверены, что Кэмден сбежит или спрячется за крепкими, безмозглыми солдатами, как и все остальные. Мы совершили те самые грехи, из-за которых песочные часы Себастьяна и Годфри превратились в песок. Нам стало удобно. И самоуверенно.

Нам с Горошком так много сошло с рук за эти короткие дни. Не запланировано и непредусмотрительно мы уничтожили их одного за другим. Это было почти слишком хорошо, чтобы быть правдой. Это заставляло нас чувствовать себя непобедимыми. Теперь я беспокоюсь, что вскоре могу узнать, что мы совсем не такие.