Кровь Земли

«Двигайся, дитя. Чего ты ждешь?»

Эйслин хотела было возразить, что не может проходить сквозь камни, но передумала. Она сделала несколько шагов вперед и положила ладонь на гранит. Он оказался теплее, чем она ожидала. Она собрала магию, чтобы переместить себя, волка и птицу на другую сторону.

«Оставайся в стороне. Доверься мне. Я не позволю ничему случиться с тобой. Нам потребовалось слишком много времени, чтобы добраться сюда. Надо спешить».

Если бы Дэви сказала что-нибудь еще, то Эйслин возразила бы. В кои-то веки она согласилась с драконом и уступила контроль. Через несколько секунд она была окружена чернильной тьмой, а ее слух дразнил шепот. Теней. Их было неисчислимое количество. Эйслин инстинктивно приблизилась к Руну и зажгла магический свет. Магия Дэви чуть не ослепила ее, поэтому девушка затушила свет.

— Быстрее, — поторопил ее Гвидион. — Не понимаю, почему ты так долго не заходила внутрь.

— Не имеет значения, — Эйслин побежала за ним, чувствуя в себе дракона. А вернее, Дэви хотела последовать за Гвидионом и Нидхеггом. Если бы у нее было другое желание, они все еще стояли бы в огромной круглой пещере прямо за воротами. Эйслин не очень хорошо разглядела потолок, но он простирался за пределы ее поля зрения. С известняковых стен капала вода. Застоявшиеся пруды пахли минералами.

Было неудобно играть роль марионетки Дэви. Эйслин была во власти дракона, и они оба это знали. Белла приземлилась на ее плечо, глубоко вонзив когти. Эйслин было больно, но она ничего ей не сказала. Ворон, должно быть, также сходил с ума от беспокойства из-за Фиона, как и она.

Эйслин потеряла счет времени, пока они шли по бесконечным коридорам и пещерам, еще более обширным, чем первая. Шли часы, пока они блуждали, заходя в один тупик за другим. Тени преследовали их спереди и сзади. Ее мучила жажда. Непрерывный звук капающей воды был настоящей пыткой, Эйслин ругала себя за то, что не захватила рюкзак, прежде чем выйти из дома Марты.

— Дочь, — раздался шёпот из темноты.

Эйслин резко повернула голову. Голос был хриплым, но очень похожим на ее отца. Она резко остановилась.

«Что ты делаешь?» — спросила Дэви.

Эйслин почувствовала, как ее качнуло вперед.

«Черт побери, Дэви. Остановись. Я хочу знать, кто со мной заговорил».

«Я же предупреждала, не общайся с тенями».

— Дочь, — снова раздался хрип, на этот раз ближе.

Эйслин повернулась на звук.

— Папа?

Из тьмы вышла тень. Даже с гниющей плотью ее отец был безошибочно узнаваем благодаря высокой, долговязой фигуре и светлым волосам.

«Нам нужно идти», — настаивала Дэви.

«Только после того, как встречусь с отцом».

«Я могу заставить тебя».

«Но ты этого не сделаешь. Мать защитила меня от теней в логове Слотоса».

— Гвидион, — позвала Эйслинн. — Остановить. Мой отец здесь.

Мастер-чародей вернулся к ней, шлепая по лужам.

— Тара случайно не с ним? — голос Гвидиона звучал заинтересованно.

— Да, я здесь, — мать Эйслин оказалась рядом с Гвидионом и обняла его.

Мастер-чародей прижал ее к себе.

Джейкоб потянулся к Эйслин, и она ринулась в его объятия.

— Папа, ох, папа! Мне очень жаль. Я так по тебе скучала. Мы нуждались в тебе и…

— Успокойся, — костлявые пальцы убрали волосы с ее лба. — Успокойся, дочка.

Тара отстранилась от Гвидиона. Дыхание со свистом вырвалось из ее мертвых легких.

— Ты держишь в себе этого проклятого дракона, дочь моя.

— Этот проклятый дракон, — Дэви завладела голосовыми связками и ртом Эйслин, — обеспечивает безопасность твоей драгоценной дочери, чтобы она навсегда не потерялась в этих залах.

— Прекратите, вы двое! — рявкнул Гвидион. — Сейчас не время.

Белла что-то каркнула. Между ней и Тарой никогда не было любви.

— Прекрати, — обратилась Эйслин к птице. — Это моя мать. Мне все равно, какие недоразумения произошли у вас на родине, — птица зашелестела перьями, перелетев на плечо Гвидиона.

Тара зашипела на ворона и махнула рукой, прогоняя его.

— Ты, должно быть, ищешь Фиона, — произнесла она. — Это единственная причина, по которой ты осмелишься появиться в залах мертвых.

Сердце Эйслин забилось быстрее.

— Ты знаешь, где он? — она выпрямилась в объятиях отца и судорожно вздохнула, готовясь к худшему, но желая знать. — Он жив?

— Да, жив. И я знаю, где он и тот другой кельт, — Тара усмехнулась. Ее лицо выглядело отвратительно без плоти, которая должна была быть на ее челюсти. — Не бойся, дочь моя. Этих кельтов почти невозможно убить.

Эйслин почувствовала облегчение, у нее подогнулись колени.

— Расскажи нам, — Гвидион положил руку на щеку Тары.