Кровавая королева

Сьюзен Фрейзер Кинг КРОВАВАЯ КОРОЛЕВА

Machbet filius Finlach…

et Gruoch filia Bodhe, rex et regina Scotorum…

Макбет, сын Финлеха,

и Груох, дочь Боде, король и королева Шотландии…

Реестр монастыря Св. Андрея, 1049

Часть первая

Король великодушный… примет власть…
Высокий, златовласый, всем любезный…
И под эгидой рыжего царя
Шотландия достигнет процветанья…

Пророчество Берхана о царствовании Макбета, XI век

ПРОЛОГ

1058 год от Рождества Христова

Снежинки мерцают на фоне вечернего неба и мягко ложатся вокруг холодной неприступной башни. Самозваный король скоттов ждет, когда пройдет эта промозглая хлябь, чтобы отправить меня в монастырь на юге Шотландии. Малькольм Кэнмор, убивший моего мужа и называющий себя королем, конечно, предпочел бы упрятать меня еще дальше, где-нибудь в Англии. Потому что там его союзники точно запрут меня под замок. Шотландцы же вряд ли отважатся на это.

Но мой сын — коронованный король скоттов, и я нахожусь под его защитой, не говоря уже о том, что у меня есть и собственные силы. Согласись я выйти за Малькольма Кэнмора — была бы осыпана почестями. Всего пару недель назад он прислал ко мне очередного гонца с отрезом зеленого шелка, тканного золотом, и склянками с ароматами и специями, прося моей руки.

Если бы мне нужна была такая власть, возможно, я и соблазнилась бы его подношениями. Но я рождена кельтами, для которых честь превыше всего, а потому шотландская шерсть для меня дороже восточных шелков. Может, ее выделка и грубее, зато она хранит в себе силу и красоту этой земли.

Я написала Малькольму ответ той самой рукой, которую он желал получить, хотя по-гэльски[1] я пишу гораздо хуже, чем на латыни. Впрочем, отказ не требует многословия. Большую часть подарков я отослала назад вместе с запиской и оставила лишь отрез шелка — он очень понравился моей горничной Финелле.

А что касается монастыря, я напишу об этом узурпатору Малькольму в следующий раз: «Королева Грюада, вдова убиенного тобой короля Макбета, предпочитает остаться в своей крепости».

В каком-то смысле это вызов; посмотрим, что он будет делать.

Ветер вовсю завывает за стенами замка — неудивительно, что февраль называют волчьим месяцем, — а я со своими приближенными сижу возле жаровни, жадно впитывая тепло и свет. Мой домашний менестрель Дермот наигрывает мелодию на арфе. Меня бьет озноб, и я потуже закутываюсь в плащ. Мне не исполнилось еще и сорока, и я все еще полна жизни, но нынче вечером мороз поистине пронизывает до костей.

Прислуга задергивает занавеси на закрытых ставнями окнах, сквозь которые просачивается холод, и подкладывает в огонь торф и ароматные яблоневые ветви, оставшиеся еще с осени. С миром покоятся мои мальчики, хрупкая жизнь которых была задушена в зачатке, и муж мой тоже мертв. Бесконечно тянущийся вечер вынуждает вспоминать усопших. Одиночество и игру светотени делят со мной еще двое, и лишь угрюмая Финелла то появляется, то исчезает подобно призраку. Рядом со мной сидит моя троюродная сестра и врачевательница Биток.

Чуть дальше расположился монах Дростан, склонившийся над книгой. Обоих я знаю с детства; с учетом моего характера, вероятно, лишь присущая кельтам преданность по-прежнему удерживает их рядом со мной.

Биток — настоящий друг, хотя временами и высказывает в мой адрес довольно резкие замечания, впрочем, как и я в ее. Монах принадлежит к ордену «вассалов Бога», который позволяет своим членам вступать в браки и отмечать шабат, что мне очень нравится, как и любое другое проявление протеста. Во всех остальных отношениях Рим уже окончательно поработил Шотландскую церковь.

Дростан прекрасно владеет пером и мечтает о том, чтобы написать мое жизнеописание. Он хочет, чтобы книга стала панегириком — восхвалением его королевы. Но я считаю, что это глупая затея.

В жаровне вспыхивают язычки пламени, взметая искры. И если говорить начистоту, в идее Дростана что-то есть.

Я — внучка короля и дочь тана,[2] дважды была замужем и теперь — вдовствующая королева. Я сражалась с мечом и арбалетом и немало претерпела, чтобы произвести на свет своих детей. Я любила и ненавидела от всей души. Я умею вышивать, обучена соколиной охоте, придворному этикету и приемам магии, о чем стараюсь не ставить в известность окружающих. И я категорически не желаю завершать свою жизнь в монастыре. Так что на сегодняшний день меня вполне удовлетворяет такая биография. Уж лучше описать жизнь Макбета Мак Финлеха, короля, погибшего под Ламмой менее полугода тому назад.