Кровавая любовь. История девушки, убившей семью ради мужчины вдвое старше нее

– Если Лэнни и Роман не принимали участия, то кто принимал? Я утверждаю, что этих поездок не было!

Блум попросил присяжных рассмотреть то, что он знал о Фрэнке Делуке.

– Подумайте о Фрэнке Делуке, – воззвал он. – Человек проработал на «Уолгрин» семнадцать лет, окончил колледж, имел «степень в области фармации», ему тридцать девять лет, и он никогда в жизни не совершил ни одного преступления. И он совершит такое ужасное, гнусное преступление? (Трезвая мысль. По всем статьям нет. И это было вторым по трагичности в данном преступлении после самих смертей: этого никогда не должно было произойти, для этого не было никаких оснований.)

– Хьюберт Грин? – сказал Блум. – Мужчина, который интересовался наркотиками, «вступил в любовную связь с одной сотрудницей, пойман на сексе с другой». Хьюберт Грин – лжец.

Далее: Джой Хейсек? Она призналась, что когда-то любила Делуку. Она была «брошена, оскорблена». Она запечатлена на «тошнотворных фотографиях» и сказала Берту Грину, что «сделает все, чтобы их вернуть». Джой Хейсек – лгунья.

И оба они ждали от двух до трех месяцев, чтобы рассказать, что они знали!

А что насчет «Фрэнка и Патти»? Ему тридцать девять, ей двадцать один.

– Что плохого в тридцатидевятилетнем мужчине, любящем и потому желающем жениться на женщине двадцати одного года?

Блум принялся ругать версии обвинения.

– Сначала обвинение говорит, что Делука спланировал это «идеальное преступление». Потом он принялся бегать и рассказывать таким людям, как Хьюберт Грин и Джой Хейсек: «Посмотрите на меня, я совершил убийства, и мне все сошло с рук!» Это имеет смысл? (Только если человек социопат.)

Наконец, адвокат добрался до Клиффорда Чайлдса.

– У него умные ответы на все вопросы. Но он патологический лжец. Он признал, что «солжет прямо перед присяжными, чтобы не попасть в тюрьму».

– Чайлдс, – напомнил Блум, – отсидел в этой тюрьме двадцать три месяца, ему предъявили три обвинения в вооруженном ограблении, и «он заключает выгодную сделку», по которой отсидит «год и день»! Он пятикратно судимый торговец наркотиками, он – презренный! И штат выставляет его вперед и говорит, что он заслуживает доверия и что «ему надо верить»!

Клиффорд Чайлдс «говорит, что Делука сказал ему, что в дом Коломбо можно попасть, позвонив в двери». Дверного звонка не было. Чайлдс говорит, что «[окровавленную] одежду сожгли в поле, Хьюберт Грин сказал, что ее сожгли в мусоросжигательной печи [в магазине «Уолгрин»].

И с кем – с кем – разговаривал по телефону Майкл Данкл (с автобусной станции в шесть часов утра)?

– Вы полагаете, Делука и Патти просто торчали там шесть часов?

Фрэнк Делука подвергся пятичасовому перекрестному допросу и – ни разу не подвергся импичменту! (Блум во второй раз употребил слово «импичмент». Первое значение слова «импичмент», именно то, которое известно большинству из нас, это «предъявление государственному чиновнику обвинений в злоупотреблении должностными полномочиями». Блум мог просто сказать: «Они ни разу не доказали, что Делука лгал». Но юристы, к сожалению, говорят как юристы, а присяжные слушают их речи и думают как люди.)

Блум завершил выступление словами:

– Фрэнк Делука не совершал этих убийств, не участвовал и не соучаствовал в сговоре, а если он когда-либо был в чем-либо замешан, он отказался от участия, и штат выдвинутые против него обвинения вне пределов разумного сомнения не доказал. Прошу вас вынести такой вердикт.

Это была речь адвоката Фрэнка Делуки. Больше в его защиту нельзя было сказать ничего.

Как ни странно, у адвокатов Патрисии было только одно заключительное слово.

Билл Мерфи начал с того, что сказал:

– Я ограничу свои замечания и доводы доказательствами, которые штат представил в отношении моей клиентки Патрисии Коломбо.

Мерфи сказал, что «у полиции и прокуроров были два метода ведения дела». Правильный метод – взглянуть на преступление, выйти и собрать все доказательства, посмотреть, откуда эти доказательства логически вытекают, и произвести арест. Неправильный метод – придумать теорию о том, кто совершил преступление, произвести арест, а затем собрать доказательства в поддержку теории. Опасность неправильного метода в том, что полиция и прокуроры проигнорировали доказательства, указывающие на невиновность.

По словам Мерфи, штат знал, что Майкл Данкл «разговаривал с Мэри Коломбо утром 5 мая». Он знал, что «Олдсмобиль» Мэри не стоял на парковке рядом с автомобилем Джона Лето в Вуддейле утром 5 мая. Он знал, что Патти Коломбо проходила собеседование о приеме на работу утром 5 мая. И позже штат узнал, что одну из раций Коломбо продал [афроамериканец] на рынке под открытым небом на Максвелл-стрит. Все это, как намекал Мерфи, указывало на невиновность Патрисии.