Кровавая любовь. История девушки, убившей семью ради мужчины вдвое старше нее

Рэй Роуз, Джин Гаргано, Джон Ландерс, Билл Конке и Терри Салливан все вместе напали на Патрисию Коломбо и даже пригласили на помощь Лэнни Митчелла. Полицейские есть полицейские, и они имели дело с хладнокровным убийством, но Терри Салливан не должен был этого допустить. Терри Салливану следовало позвонить дежурному помощнику адвоката. Салливан дал клятву защищать права «народа», и в тот момент, нравится вам это или нет, Патрисия Коломбо была одной из представительниц «народа», технически с такой же презумпцией невиновности, которая ей полагалась перед жюри. Конечно, хорошо задокументировано, что Патрисия «отказалась» от своего права хранить молчание и иметь адвоката во время допроса – «Мне не нужен гребаный адвокат», – сказала она Джанет Морган по телефону, – но ее мотив был предельно ясен: она знала, что полиция задержала Фрэнка Делуку, и она хотела, чтобы они его отпустили. Рэй Роуз был эмоционально потрясен масштабом преступления, он был готов на все, чтобы поймать убийц. Билл Конке носился и угрожал электрическим стулом. Джон Ландерс играл «хорошего копа» против «плохого копа» Роуза. Терри Салливан якобы был там, чтобы «засвидетельствовать» показания Патрисии Ландерсу, но на самом деле ближе к концу он участвовал в допросе, даже несмотря на то, что в заявлении сказано, что оно было сделано Ландерсу, чьим свидетелем стала Лора Комар, а Салливан, который позже будет оказывать помощь в судебном преследовании, его не подписал. Неясно, знал ли судья Пинчем, что Салливан присутствовал при даче показаний, или нет, а если знал, повлияло ли это на его решение разрешить заявление в качестве доказательства. В тот день Джин Гаргано, казалось, был единственным полицейским, который стремился строго придерживаться правил. Он мог бы добиться от Делуки признания, захоти немного нарушить закон, но он его не нарушил.

Помимо всего прочего, не было необходимости обращаться с Патрисией Коломбо так, как обращались они, и их коллективное рвение раскрыть ужасное преступление не оправдывает этого чрезмерного усердия. Суть не в том, заслуживала Патрисия Коломбо подобного обращения или нет, суть в том, что участие или разрешение на участие в подобного рода обращении должно быть ниже достоинства сотрудников полиции и заместителя прокурора штата. Штат мог бы вершить правосудие в отношении Патрисии Коломбо, не прибегая ни к одной из использованных им тактик, – и, скорее всего, мог бы с помощью Лэнни Митчелла упрятать в тюрьму и Романа Собчински. И жаль, что не упрятал.

Самый большой вопрос, на который нет ответа, конечно, таков: что случилось в доме 55 по Брэнтвуд в ночь на 4 мая 1976 года?

Пятнадцать лет Делука утверждал, что его там не было, и пятнадцать лет об этом отказывалась говорить Патрисия, за исключением в какой-то момент «взятия на себя ответственности» за преступление. Оставался только один сценарий произошедшего: теория, выдвинутая полицией и прокуратурой. Хотя есть разногласия по конкретным вопросам (например, Патти Бобб считала, что именно Делука проломил черепа Фрэнка и Мэри трофеем за боулинг, а Рэй Роуз полагал, что это была Патрисия), сценарий правоохранителей таков: Патрисия и Делука попытались обеспечить себе алиби, вернувшись в свою квартиру после посещения торгового центра «Йорктаун», отдав соседу взятое в долг молоко, а Делука позвонил в магазин, чтобы уточнить, как дела с закрытием у заместителя менеджера. Затем они снова ускользнули: Патрисия за рулем «Олдсмобиля», который она одолжила у матери в прошлую пятницу, Делука за рулем «Бьюика» 1968 года выпуска, взятого напрокат (или арендованного) у «Джек’с Топ энд Трим». Делука припарковал «Бьюик» на Ланкастер-авеню, за углом от дома Коломбо, который был третьим на противоположной стороне Брэнтвуд. На западной стороне Ланкастер домов не было, только узкая полоска открытого грунта, на востоке был фасад углового дома 50 по Брэнтвуд, принадлежавшего Джону и Рут Пэйн. У пары был летний дом на озере Верхнее, и они поехали туда его расконсервировать, дом в Элк-Гроув оставался пустым, Делука не мог выбрать лучшего места, чтобы оставить «Бьюик».

Патрисия подобрала Делуку на «Олдсмобиле» и свернула за угол к дому родителей, припарковавшись на подъездной аллее за «Тандербердом». (Для этого Патрисии пришлось бы припарковаться перпендикулярно «Тандерберду», потому что подъездная аллея на Брэнтвуд, 55, была недостаточно длинной, чтобы поставить две машины одну за другой. По сути, Патрисия припарковалась на улице, блокируя подъезд к родителям.)

Они подошли к входным дверям. Патрисия открыла незапертые внешние двери и постучала во внутренние. Делука, стоя вне поля зрения, справа от Патрисии, натянул то, что он позже назвал Берту Грину «чулком», на лицо, чтобы его закрыть, и он уже был в перчатках, левая чем-то «набита» для заполнения указательного и части среднего пальца.