Кровавая любовь. История девушки, убившей семью ради мужчины вдвое старше нее

– Она слишком молодо выглядит для матери пятерых детей, – заметила Патрисия, пока они обе смотрели, как женщина уходит. – И он тоже молод. Я слышала, как одна кассирша сказала, что ему двадцать восемь или двадцать девять.

Джой решительно покачала головой.

– Тридцать пять.

– Правда? – Патрисия приподняла брови.

– Конечно. Я даже знаю, когда у него день рождения: двадцать восьмого июня. Ему точно тридцать пять, – Джой слегка наклонила голову. – Ты, кажется, удивлена?

– Да, – признала Патрисия. – Думаю, я не очень хорошо умею судить о возрасте людей.

Она положила руку себе на живот.

– Послушайте, я пойду и попрошу что-нибудь от этих позывов. Вернусь через минуту.

– Конечно, – сказал Делука, когда она попросила его дать ей какое-нибудь лекарство. – Я дам тебе каопектат и немного болеутоляющего.

Он провел ее на склад, и она тут же сказала очень тихим голосом:

– На самом деле мне ничего не нужно. Живот у меня не болит.

– В чем дело? – спросил Делука.

– Я просто хотела спросить, как поживает твоя сестра, – сказала Патрисия. – Ведь это твоя сестра?

На лице Делуки мгновенно появилось понимающее выражение. Его темные пронзительные глаза сузились.

– Что тебе наговорила Джой?

– Как ты думаешь, что она мне наговорила?

– Я же велел тебе не вести с ней разговоров на личные темы?

– Говорил. Теперь я знаю почему.

Патрисия не мигая смотрела на него такими же темными и такими же пронзительными глазами.

– Она твоя жена? Ты женат, Фрэнк?

Делука тихо вздохнул.

– Да.

– А у тебя пятеро детей?

Пожалуйста, Боже, это не может быть правдой. Но это была правда.

– Да.

Ей хотелось плакать, ей хотелось кричать, ей хотелось его бить, пинать и царапать. Но внезапно и неожиданно его признание настолько лишило ее сил, что она ничего не могла – и понимала, что скорее всего все равно не подняла бы на него руку. Она подозревала, что Фрэнк Делука не из тех, кого можно ударить, а он не ударит в ответ.

– Я могу все объяснить, Патриш, – сказал он.

Все объяснить? Он серьезно? Объяснить жену? Объяснить пятерых детей, ради Христа – пятерых! Объяснить, на сколько лет занизил свой возраст?

– Пойдем погуляем сегодня вечером, – сказал он. – Пойдем туда, где мы сможем побыть наедине и поговорить. Я все объясню.

– Мы будем только вдвоем, Фрэнк? – едко спросила она. – Или нам нужен третий, чтобы убедиться, что это по-взрослому?

Делука даже не ответил на ее сарказм.

– Я буду ждать тебя после работы, – сказал он.

* * *

К тому моменту, как они добрались до мотеля, Патрисия была уже в ярости.

Все началось еще в машине.

– Должно быть, ты и вправду невысокого мнения обо мне, – обвиняла она. – Ты, верно, и вправду думаешь, что я просто тупая дырка (Патриция использовала обсценную лексику).

– Я вообще так не думаю, Патриш, – защищался он. – Я никогда о тебе так не думал. Я люблю тебя…

– Чушь собачья. Ты любишь меня трахать, вот что ты любишь. И смотреть, как другие парни трахают меня. Это все, что ты любишь, Фрэнк.

– Это неправда, Патриш. Просто успокойся, пока мы не войдем в комнату. Мы выпьем и расслабимся. Затем мы обсудим это, как два разумных взрослых человека. Это не конец света, Патриш.

– Это конец моего мира, – она заплакала. – Я думала, что когда-нибудь мы поженимся, Фрэнк…

– Я никогда не говорил тебе, что мы поженимся, – заявил он.

– Ты не должен был мне говорить! – огрызнулась она. – Я думала, что это и есть суть наших отношений! Ты учил меня быть женщиной, помогал мне быть женщиной, показывал мне, на что похожа жизнь во взрослом мире. Какого черта ты все это делал, если ты меня не любил, Фрэнк?

– Патриш, я люблю тебя…

– Тогда почему бы тебе не жениться на мне, черт возьми? Разве это не так бывает во взрослом мире? Два человека встречаются, влюбляются, женятся и заводят детей. Ты должен был это знать, и ты, черт подери, это прекрасно знал!

Когда они наконец вошли в номер, Фрэнк дал ей половину маленькой синей таблетки и сказал ей принять ее.

– Что это такое? – спросила она.

– Пять миллиграммов валиума. Это поможет тебе успокоиться.

– Конечно. Наверняка вырубит меня, и тогда ты сможешь пригласить футбольную команду «Беарз», чтобы трахнуть меня, пока ты фотографируешь.

– Мне не нравятся такие разговоры, Патриш!

– Ну да, простите меня, не хотела вас обидеть, – съязвила Патриция. – Я должна помнить, что вы семьянин!

Она выпила валиум и запила его рюмкой виски.

Сняв туфли, Патрисия взбила две подушки и села на кровать, вытянув ноги перед собой. Делука придвинул стул к кровати и сел напротив нее, держа свой стакан виски.

– Послушай, – начал он, – я знаю, что был не до конца честен с тобой…

– Господи, это еще слабо сказано!

– Я не собираюсь говорить с тобой, если ты не собираешься слушать, – пригрозил он. Он впился в нее взглядом. – Если ты хочешь прекратить это прямо сейчас, мы прекратим.

Это был его ультиматум. Его способ сказать, что он не желает платить за свой обман обвинениями с ее стороны. Либо она выслушивает его объяснение и принимает его, либо они расстаются.

– Ты собираешься слушать? – спросил он.

– Валяй, продолжай, – нехотя сказала она. Но сказала.