Кровавая луна

От мужчины, сидевшего рядом, сильно пахло дешевым парфюмом, Эстер отодвинулась от него подальше, прильнув к стеклу. Улица Амагерброгэде, мелькающая в грязном стекле автобуса 5А, становилась все тусклее и тусклее, пока не превратилась в совершенно серую площадь Сундбювестер. Эта площадь наряду с Вигерслев Алле возглавляла список уголков Копенгагена, которые, по мнению Эстер, следовало бы сравнять с землей и отстроить заново. В лучших традициях копенгагенского высокомерия. Она нажала на кнопку, вышла на остановке и в очередной раз прокляла гололед, вот уже шестую неделю угрожавший жизням горожан.

Между ларьком и залом игровых автоматов она отыскала подъезд жилого дома и позвонила в квартиру Жозефины К. Андерсен, находившуюся на пятом этаже. Лифт отсутствовал — ну и прекрасно, в собственном доме она натренировалась подниматься пешком. У серой двери стояла молодая широкоплечая блондинка с мускулистыми ногами, обтянутыми розовыми легинсами. Она воплощала собой идеал датской яхтсменки: крепкая и ухоженная, она мужественно шла по жизни, справляясь с любыми невзгодами.

— Привет! Добро пожаловать на Амагер! Надеюсь, несложно было меня найти?

Ее голос соответствовал внешности: громкий и бодрый. Она пригласила Эстер в квартиру, безыскусно обставленную икеевской мебелью. Все поверхности сверкали белизной, кроме стены, увешанной фотографиями из всевозможных поездок. На большинстве снимков легко было узнать саму Жозефину; каждый раз в компании с новыми спутниками она стояла на фоне очередной мировой достопримечательности, природной или рукотворной.

Хозяйка квартиры предложила Эстер что-нибудь выпить, но та вежливо отказалась, после чего села за белый обеденный стол с буковыми ножками.

— Спасибо за то, что позволили мне прийти и отнять часть вашего времени.

— Не за что, просто мне показалась интересной ваша идея написать серию статей. К тому же на этой неделе у меня вечерние смены, так что ваш визит мне не помешал.

— Вы по-прежнему работаете медсестрой?

Девушка кивнула.

— В Герлеве. Работаю там всего лишь полгода. Я уезжала надолго, но найти работу по приезде домой оказалось не так уж и сложно.

— Вот, как раз о ваших путешествиях я и хотела бы вас расспросить подробнее. В частности, о поездке, которую вы предприняли совместно с вашей подругой Анной после звонка в «Мэдс и Монополию». Кажется, это произошло чуть больше двух лет назад, верно?

Выражение лица Жозефины изменилось — это был довольно незамысловатый переход от непосредственности к настороженности.

— Вообще-то я не раз собиралась связаться с вами, чтобы рассказать вам о продолжении…

— Здесь мне необходимо уточнить, что я приехала не с Радио Дании. Я внештатный журналист и не являюсь представителем программы «Мэдс и Монополия».

— Возможно, это не так уж и важно. Мне просто кажется, что слушатели должны узнать всю историю целиком.

Эстер вытащила из сумки блокнот.

— Почему вы не рассказываете мне о том, что произошло во время вашего плавания?

Молодая медсестра потеребила свой конский хвостик, после чего решительно приступила к повествованию:

— Мне все еще неприятно думать и говорить об этом. И все же я хочу придать нашей истории огласку. Возможно, мой рассказ послужит предупреждением некоторым юным особам и убережет их от столь отчаянного поступка, на который решились мы.

— Значит, продолжение оказалось неудачным?

— Вполне можно так сказать. Стив — человек, которому принадлежала лодка и который позвал нас с собой в плавание, — оказался сумасшедшим, по крайней мере, абсолютно неуравновешенным. Он был таким милым во время наших морских прогулок. В принципе, некоторое время он и продолжал быть таким, но очень недолго. Если мы делали что-то не так, все что угодно, что казалось ему неправильным, он приходил в бешенство и мог лишить нас ужина или сна. Мы ведь никогда прежде не были матросами, так что нам просто невозможно было действовать безошибочно.

— Он проявлял агрессию? — Эстер написала на новой странице блокнота: «агрессия».

— В физическом смысле нет. Но его нестабильность проявлялась в такой большой степени, что начинала граничить с психологической пыткой. Он мог разбудить нас посреди ночи и наорать. Как-то ночью был шторм. Анна, видимо, неправильно привязала какой-то канат, ну или не так, как он хотел. И он заставил ее всю ночь стоять за штурвалом в одном купальнике. Это было ужасно.

— Да уж, звучит гротескно! И как же вы сбежали от него?

— Когда наша лодка пристала к берегам Кабо-Верде, мы нашли убежище в консульстве Дании в Санта-Марии. Нам пришлось оставить на лодке большую часть имущества. Когда сотрудники консульства наконец-то связались с полицией и полицейские отправились в гавань, чтобы найти этого человека, его уже и след простыл. С тех пор мы ничего о нем не слышали. А консульство выслало нас в Данию.

— Какое неприятное приключение. Наверное, вы еще долго не могли оправиться после такого? — Эстер встретилась взглядом с открытым взглядом медсестры.