Кровавая наследница

В комнату для переговоров вела узкая лестница, встроенная в холодную каменную стену паба. Рамсон поднялся по ступенькам и открыл деревянную дверь, ведущую в освещенную свечами комнату. Она была обставлена со вкусом: красные бархатные диваны, дорогой дубовый стол. От Рамсона не ускользнули бутыльки божевосха, выстроившиеся на полках в конце комнаты и поблескивающие в дрожащем пламени свечей.

Он постарался отогнать навязчивые мысли, поднял стакан и, глубоко вдохнув, сделал глоток. Игорь его не обманул. Это был настоящий брегонский бренди: жгучая горечь с легким оттенком сладости, нотки розы и острота цитруса создавали приятное послевкусие.

На лестнице застучали шаги, и в комнату вошел Игорь с кружкой в каждой руке. Он осторожно закрыл за собой дверь. Рамсон дожидался знакомого щелчка замка. В комнате для переговоров ни одна беседа не проходила при открытых дверях. Когда щелчка не последовало, Рамсон насторожился. Громко вздохнув, Игорь поставил выпивку на стол и опустился на один из диванов. На его лице плясали тени от свечей.

– Я смотрю, тюремщикам не удалось выбить из тебя боевой дух. Ты здоров, как молодой бычок. Только бледноват. Сколько времени прошло? Четыре луны?

– Три луны и двадцать один день. Я считал.

Рамсон откинулся на мягкую бархатную подушку дивана, как кот, разлегшийся на солнышке, и смотрел на Игоря из-под прикрытых век.

– В тюрьме таким не поят.

– Будем, – Игорь поднял свою кружку. – Это стоило бы парочки золотых.

– Поговаривают, ты задолжал мне больше, чем парочку золотых.

Рамсон подался вперед. Забыв о бренди, он наслаждался выражением отчаянной паники, проскользнувшим на лице Игоря.

– Я знаю, что ты меня сдал. Ой, не делай такую скорбную мину, дружище. Будь мужчиной и отвечай за свои поступки.

Со стороны Рамсона это был выстрел в небо, но других вариантов у него не было. В тот вечер он отсиживался в пабе Игоря, как вдруг ворвались Белые плащи и арестовали его по обвинению в заговоре против короны. После этого месяцами в тюрьме он обдумывал все узловатые отношения, связывавшие его с подельниками, пока не пришел к выводу: его заложил Игорь, но он лишь выполнял чью-то грязную работу. Кого-то приближенного к Керлану и знавшего о задании Рамсона.

Игорь нервно покосился на дверь, вытер испарину с лица, размазывая по лбу жир с фартука.

– Рамсон, друг мой, ты должен знать…

– Не смей называть меня другом.

Рамсон ударил кулаком по столу, наконец позволяя себе выпустить на волю часть злости, что копилась в нем, пока он гнил в тюрьме.

– Если хочешь жить – рассказывай, почему ты это сделал и кто заставил тебя пойти на это.

– Он с-служил при императорском дворе, – дыхание Игоря было отрывистым и неглубоким. Казалось, его вот-вот стошнит. – Т-ты должен понимать, Р-рамсон…

– Я прекрасно понимаю, что здесь чертовски смердит предательством.

– Тебя послали убить императора! – воскликнул Игорь. – О боги, это задание было изначально невыполнимо!

Рамсон задумался. К одному вопросу он возвращался снова и снова, сидя в Гоуст Фолз. И на него не было ответа. Почему самый могущественный криминальный лорд империи хотел убить императора Лукаса Михайлова?

Рамсон помнил, в ту ночь была гроза, и ливень барабанил в окна. Легкая кривая улыбка Керлана, его медленная речь. Как будто он попросту просил Рамсона сбегать за свекольным супом на обед.

Уже тогда Рамсон понимал, что это его главный тест. Если он справится, Керлан назначит его наследником главы Ордена, навсегда закрепляя за ним силу и власть. Вся его дальнейшая жизнь зависела от этого задания.

Но Рамсон забыл, что в игре с такими высокими ставками, ты можешь как сорвать банк, так и проиграться до последнего.

И он проиграл.

Возможно, заточение, назначенное Имперским судом, было более привлекательной перспективой, чем смерть от рук Керлана.

– Я был его правой рукой, – сквозь зубы процедил Рамсон. – Он полностью мне доверял. Кто-то слил детали задания. И я хочу отследить эту утечку и уничтожить всех, кто к ней причастен, начиная с тебя.

– Рамсон, прошу…

– Заткни свой поганый рот. Терпеть не могу бесхребетных трусов.

Рамсон расставил руки на полированном дубовом столе. Следующие несколько фраз он не проговорил, а прорычал.

– Единственная причина, по которой ты все еще дышишь, – это потому, что ты все еще можешь быть мне полезен. Назови мне имя, Игорь.

– Петр Тециев! – тут же сорвалось у того с языка. – Он приходил расспросить о тебе и заплатил, чтобы я заложил тебя, если ты придешь в паб. И через неделю ты появился на пороге.

У Игоря был маленький рот, но говорил он на удивление быстро. Он умоляюще смотрел на Рамсона.

– Это все, что я знаю, клянусь, дружище. Он очень щедро заплатил мне.

– Петр Тециев, – Рамсон покрутил в голове это имя, но оно ни о чем не говорило. – Кто он? И где я могу его найти?

– Он работает на Керлана, варит для него божевосх. Возник из ниоткуда, подошвы моих ботинок чище, чем его прошлое.

– Хм, – Рамсон прилег на диван, сделал глоток и облизал губы.