Кровавая охота

Не успев сказать это, он тут же пожалел. «Раскрой большой рот; всунь в него большую ногу». По другую сторону двери наступило зловещее молчание. Гаррет разделся и встал под душ.

Дверь ванной распахнулась. Мэгги отдернула занавеску и выключила воду.

— Ты забыл, что я здесь? — негромко спросила она.

Он сморщился.

— Прости.

Она жгла его голубыми глазами.

— А что еще случилось, кроме происшествия?

— Не знаю, о чем ты. — Он не может говорить с ней о писателе и донорстве.

Губы ее сжались.

— Ну, хорошо. Ты не хочешь разговаривать. Наверно, я ничего не могу сделать.

Боль в ее голосе резанула его, как ножом.

— Мэгги, я не…

— Да, — печально сказала она. — И так всегда. Всегда в наших разговорах я рано или поздно натыкаюсь на стену, и ты по другую сторону. Ты очень искусно скрываешь эту стену, например, говоришь, что устал от приглашений на обед, но я ее вижу. Я все надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь мне довериться, но, может, зря.

— Мэгги, прости. — Он хотел обнять ее, прижать к себе, как-то извиниться за то, что не любит ее так, как она заслуживает, но его отпугивал запах крови. Он боялся прикоснуться к ней. — Не знаю, что еще сказать.

Она вздохнула.

— Я тоже, Гаррет. Может, мы…

— Может, нам нужно поспать, — прервал он. — В Беллами идет фильм, который ты хотела посмотреть.

— «Свидетель».

— Да. Давай съездим в понедельник. А потом сможем поговорить.

Она несколько минут смотрела на него, прежде чем ответить, но наконец кивнула.

— Хорошо, попробуем.

Когда она ушла, Гаррет пустил холодную воду и прислонился к стене. Ледяная вода покрывала его. «Попробуем». В тоне ее не было оптимизма. Он прикусил губу. Он ее потеряет. Для нее это, конечно, лучше, но он порвет еще одну хрупкую ниточку, связывающую его с человечеством, и дома его теперь будут ждать только призраки.

В памяти его прозвучал смех Лейн.

10

Ему снился огонь. Он стоит в тени дерева на краю искусственного острова в городском парке Пионеров. Над головой сверкает летнее солнце. Лейн прислонилась к перилам старомодной восьмиугольной эстрады в центре островка. На ней кроваво-красный танцевальный костюм, оставляющий обнаженными великолепные длинные ноги. Даже в тени видно, как блестят ее рыжие волосы, красным огнем горят глаза.

— Идите сюда, инспектор, — призывает она. — Кровный сын. Возлюбленный. Вы мне нужны. Мы нуждаемся друг в друге.

— Убирайся в ад! — кричит он ей. Он хочет уйти с острова, но деревянный мост ярко освещен солнцем. Даже от взгляда на него он слабеет. Если бы только найти зеркальные очки. Но он где-то потерял их. Он напрасно роется в карманах. Потом ему приходит в голову, что, должно быть, их взяла Лейн.

— Но я нужна тебе, любимый, — говорит она. — Ты ведь не хочешь оставаться один.

— Я не одинок.

Она рассмеялась.

— Ты имеешь в виду своих друзей-людей? Не глупи. Ты им не нужен. Посмотри.

И она указала. Взглянув туда, он затаил дыхание. На дальнем конце моста стояли Дункан, Мэгги, отец Мэгги в инвалидном кресле, Энн Байбер, Нат, Сью Энн, шеф Данциг и Элен Шонинг. И Джулиан Фаулер.

— Все вместе скажите «да».

— Да! — хором подхватили остальные.

— Решено. — В руке Дункан держал коробку спичек. Он зажег одну и бросил на мост.

— Мэгги, останови его! — крикнул Гаррет.

Мэгги отвернулась.

Улыбаясь, Дункан зажег еще одну спичку.

— В чем дело, Микаэлян? — Он бросил вторую спичку. Доска задымилась. — Тебе нужно только подойти и затоптать огонь.

Гаррет попытался, но стоило ему выйти из тени, солнце ударило его, как молотом. Испытывая страшную боль, он торопливо отступил в тень.

Дункан зажег и бросил еще одну спичку. Загорелась вторая доска.

— Не вижу ничего трудного. Просто пройди по мосту и присоединяйся к нам. Всякий может это сделать. Всякий человек.

Но Гаррет не мог. Солнце приковало его к тени дерева. Он мог только стоять и беспомощно смотреть, как горит его единственная связь с людьми.

— Видишь, любимый? — Обманчиво мягкие руки обняли его сзади. Острые зубы прикусили мочку уха. — Ты мой. Только мне ты принадлежишь. Только я тебя понимаю. Теперь тебе ведь жаль, что ты убил меня?

11

Его разбудил закат. Гаррет благодарно выкарабкался из сна и встал. В ванной на зеркале его ждала записка:

«Сегодня вечером. Мэгги. Не забудь о свидании».

Как будто это может спасти их отношения. Правда, в субботу и воскресенье она держалась по-дружески, но несколько отчужденно.

Но с ней по крайней мере дела идут лучше, чем с Дунканом. В субботу он увидел Дункана на стоянке и попытался примириться с ним. Но встретил холодный прием.

— Значит, наш департамент слишком мал, чтобы в нем поддерживать вражду? — переспросил Дункан. — Это плохо. — И тут же уехал под скрип покрышек.