Кровавая Роза

Тэм приснилось, что за ней гонится стая диких сину с призрачным пламенем в глазах. Бард вздрогнула и проснулась, жадно втягивая холодный воздух. Друин, склонившись над ней, успокаивающе коснулся ее плеча.

Брюн с Родериком храпели – один медленно и размеренно, другой прерывисто. Кьюра накрыла голову седельными сумками, чтобы не слышать их храпа. Роза встревоженно металась во сне. На фоне белого снега четко вырисовывался силуэт Хокшо, стоявшего в дверях святилища. У наемников не было дров для костра, чтобы сжечь трупы сину, поэтому Воевода вызвался посторожить, на случай если убитые монстры оживут.

– Тебе кошмар приснился? – спросил Вольное Облако.

Тэм кивнула.

– Мне тоже, – сказал друин.

В высокие окна струился лунный свет. Повсеместные разрушения не коснулись святилища. В нем не было скамей, как в ардбургском храме Летнего Короля, но посредине стоял алтарь в форме чаши. Вольное Облако подошел к алтарю, шевельнул ухом, подзывая Тэм.

– В Злодебрях что-то неладное, – сказал друин, убедившись, что Воевода их не услышит.

– В каком смысле? – спросила Тэм. – Ну, кроме того, что повсюду разруха и все умерли.

Вольное Облако вздохнул:

– То-то и оно. Хокшо утверждает, что полчища монстров отправились на север через Злодебри, по пути разрушали города и деревни. Местные жители спасались бегством. Вот только куда они все подевались? Почему не вернулись теперь, когда орда совсем в другой стороне. Почему не восстанавливают разрушенное? Люди ведь упрямы…

– Ты имеешь в виду – не упрямы, а настойчивы, – шутливо заметила Тэм.

Друин пожал плечами:

– Ну, кто говорит «мантикора», а кто – «монтикора».

– Правильно говорить «мантикора».

– В таком случае согласимся, что каждый останется при своем мнении.

– Или согласимся, что правильно говорить «мантикора».

Вольное Облако нетерпеливо дернул ухом:

– По-моему, Воевода что-то скрывает и это как-то связано с ордой Бронтайда и с каскарскими живыми мертвецами. – Оглянувшись, он спросил: – Тэм, ты набожный человек?

Она едва не рассмеялась. Присоединившись к «Сказу», она либо не обращала внимания на поведение товарищей – грязная ругань, пьянство, наркотики и секс с незнакомцами, не говоря уже о частых проявлениях излишней жестокости и насилия, – либо сама принимала участие в этих бесчинствах, поэтому друину наверняка был известен ответ на этот вопрос.

Тэм помнила, как молилась в детстве. Она просила обильных снегопадов у Морозной Матери (которую на юге называли Зимней Королевой) и урожая тыкв у Вайла, Осеннего Сына, каждую весну ходила на празднество в честь Глифы, любовалась фейерверками в небе над Ардбургом и не пропускала ни одного торжественного шествия в честь Летнего Короля.

Однажды, еще совсем малышкой, она спросила отца, существуют ли боги на самом деле. «Да вроде бы», – ответил он.

Ответ ее не удовлетворил, и она спросила маму. Лили рассказала ей те же притчи, что и жрецы в храмах, только сделала это гораздо лучше, так что Тэм едва не разрыдалась, услышав, как умерла Морозная Матерь, родив Весеннюю Деву, и как Осенний Сын, нелюбимый отпрыск Летнего Короля, пожертвовал собой, чтобы возродить мать.

«И так сменяют друг друга времена года, – заключила Лили. – Сменяли, сменяют и будут сменять». – «А это все правда?» – спросила Тэм. «Надеюсь, что нет», – с печальной улыбкой ответила Лили, и эту улыбку Тэм помнила до сих пор.

Тем временем Вольное Облако все еще ждал ее ответа.

– Нет, я совсем не набожная, – сказала она.

Друин коснулся ее плеча:

– Вот и хорошо. Потому что боги – это выдумка.

Глава 25. Что-то белое

Вольное Облако объяснял Тэм, почему Святая Четверица – божества, которым поклонялись все в Грандуале, – ложь и обман, а бард смотрела, как полосы лунного света скользят по алтарю, будто звезды, летящие по ночному небу.

– Значит, друины – это боги? – наконец спросила она.

– Нет, боги – это друины, – возразил он. – Это не одно и то же.

– Но Летний Король – это архонт Державы?

– Да, Веспиан.

– А Зимняя Королева – его жена?

– Да, Астра.

– Астра… – повторила Тэм, заметив, что тень Воеводы в дверном проеме шевельнулась.

– Жена архонта умерла родами, – продолжил Вольное Облако, – а Веспиан, обезумев от горя, сотворил меч Тамарат и наделил клинок способностью возродить Астру из мертвых.

– Как некромантия?

– На друинов некромантия не действует, – пояснил он. – Не знаю почему – то ли потому, что мы бессмертны, то ли из-за того, что мы не из вашего мира. Но архонт нашел способ. Он был могущественным магом, и созданные им клинки были волшебными. Он создавал их для особых целей. Веленкор, Тамарат…

– Тамарат… – прошептала Тэм, и звездная чаша небес отразила слово. – Он может возрождать людей из мертвых?

– Нет, не людей. Только Астру. Но для этого нужно убить кого-то из бессмертных.

После катастрофы, постигшей их родной мир, друинов осталось немного, а в новом мире друинки рожали редко и лишь одного ребенка в жизни, поэтому Тэм решила, что архонт совершил на редкость дурацкий поступок, изобретя оружие для убийства своих соплеменников.

– Значит, он убил какого-то друина? – спросила она.