Кровавая весна 91-го

— Мишка и братья, навряд ли. С одиннадцатого «А» тоже. А вот у остальных родичей, может что-то быть, хотя не факт, — заметил Вадик. — Они уверены в своем превосходстве. Их целая кодла, а вас, максимум, трое. Что придут остальные, Георгадзе не знает. Но мы на всякий случай подготовились тоже. У меня нунчаки сзади за поясом, у Рудика в кармане ручка вентиля, можно пальцы продеть и как кастет применять. У пацанов тоже кое-что есть. Мы, конечно, в замесе использовать это не собираемся. Только если они что-то достанут.

— Правильно, не нужно, — согласился Максимов. — Так разберемся. К тому, же у нас есть тайное оружие, мощное и разрушительное. Если оно сработает, братьям и прочим прихлебателям не до драки будет.

— И какое это тайное оружие? — с любопытством поинтересовался Марат.

— Михаил Георгадзе, — ехидно усмехнулся Андрей. — Только он ещё об этом не знает.

В низине собралась небольшая толпа. Около турников стояли Миша, Антон, два брата-борца. Вокруг них ещё человек восемь, четверо из одиннадцатого «Б» и такое же количество кавказцев.

Первым начал спускаться Максимов. Георгадзе увидел врага и кровожадно оскалился. Сзади захрустели ветки и сучья. Следом за Андреем вниз двинулась остальная компания.

Довольные лица кавказцев и шпаны из одиннадцатого «Б», предвкушавших легкую расправу, разочарованно вытянулись.

«Не ожидали» — злорадно усмехнулся Андрей. — «То ли ещё будет. На очереди следующий акт Марлезонского балета. В лице примы — Михаил Георгадзе. Жаль без пуантов и трико».

Максимов остановился на другом краю спортивной площадке в трех-четырех метрах от Георгадзе и Лесина.

— Ты что-то хотел мне предъявить, Миша? — улыбнулся он. — Внимательно тебя слушаю.

— Я тебя урода порву, — зловеще пообещал Георгадзе. — Здесь и сейчас.

— Пацаны, знаете, почему он так бесится? — ехидно усмехнулся Максимов. — На примере исследований одного известного австрийско-американского психолога, я доказал что он и Лесин, вот тот, который рядом стоит, — парочка онанистов. И попал в точку. Ведь какая реакция будет у нормального человека, когда его в этом обвинят? Посмеяться, покрутить пальцем у виска и забыть. А Георгадзе начало корежить: истерика, брызги пены. Лесин чуть не разрыдался у него на плече. Вчера эти красавцы, собрали шоблу и караулили меня возле школы. Но поскольку они немного туповаты, не подумали о черном ходе, через который можно спокойно уйти.

— Слушай, Миша, э, — возмущенно взмахнул рукой один из братьев классиков, Гия. — Почему ты это терпишь, а? Порви эту бешеную собаку и пошли домой. Ты же его в полтора раза больше. А если эти впишутся, мы их затопчем за минуту.

— Смотри, чтобы тебя не затоптали, — прогудел басом Слон. — Советчик.

— Что ты сказал? — хищно ощерился второй борцуха, Рустам, медленно опуская руку в карман.

— Что слышал, то и сказал, — буркнул Сеня. — У тебя, что в ушах пробки? Или по-русски не понимаешь? Совсем дебил, что ли?

Я тебя толстяк сейчас в землю вобью, — прошипел Рустам, сделал шаг вперед.

— А я помогу, — подхватил Гия.

— Ты только помидорами торговать помочь можешь, — криво усмехнулся Рудик. — И то, кривыми ручонками половину передавишь. Будешь прыгать, рога поотшибаем. И никакое умение обниматься с потными мужиками тебя не спасёт.

— Всё, вам конец, уроды, — прошипел Гия, — Тебя разорву лично, шакал.

Атмосфера над полянкой угрожающе сгустилась. В воздухе нависло ожидание большой бойни. Компании обменивались злыми взглядами, щупали в карманах припасенное оружие и медленно сближались, настраиваясь на решающую битву.

— Так, стоп, — рявкнул командным голосом Максимов и развел руки. — Остановились все, быстро. Это наши дела с Георгадзе. Мы их решим сами, как мужчины, один на один.

Миша секунду поколебался и неохотно кивнул.

— Пойдем, отойдем ниже, там и разберемся, — предложил Андрей. — Здесь турники, не очень удобно.

— Пош…- начал Георгадзе, вдруг неожиданно содрогнулся, побледнел и схватился рукой за живот.

«Началось», — внутренне усмехнулся Максимов. — «Коричневый взрыв на подходе».

— Что ты сказал, извини, не понял? — вкрадчиво поинтересовался Андрей.

— Ммм, — проскрипел сквозь зубы Георгадзе.

— Пу-пу-пу-пу-пу, — глухо протарахтела могучая задница борца

В воздухе освежающе запахло тухлыми яйцами. Миша стиснул зубы и мужественно сжал ягодицы. Если бы злые рэкетиры в это мгновение попробовали изнасиловать его ломом, толстая железяка была бы мгновенно перекушена стальным зажимом заднего кольца.

Остальная банда сморщила носы и брезгливо отступила в стороны. Даже зрители на другом конце поляны отошли назад.

Разогреваешь мотор? — подмигнул Максимов. — Это правильно.

Миша молчал. Бисеринки пота прозрачными жемчужинами усеяли влажный красный лоб. Могучие ладони борца судорожно сжимали сомкнутые ягодицы, помогая мышцам в противостоянии с коричневой массой, неудержимо рвавшейся наружу, сметающим всё на своем пути Ниагарским водопадом.

— Так что, идём? — поинтересовался Андрей. — Решим всё между собой без долгих разговоров.

— Пуууууук, — тонко и жалобно откликнулась задница. Георгадзе побледнел и ещё больше вцепился ладонями в попу.