Кроваво-красный (СИ)

 — Заткнись! Винсент, пусти меня! — могучий орк неожиданно беспомощно дернулся в кольце тонких рук вампира.

 — Нарушение Догматов никому не нужно! Харберт, сгинь куда-нибудь. — глаза Винсента налились кровавым блеском, угрожающе сверкнули острые клыки, но на норда это почти не произвело впечатления: он не сменил позы, только ленивым движением убрал с лица пряди белесо-русых спутанных волос.

 — Да я вообще ничего не сделал. Пусть он идет к своей ушастой, пока она его не послала подальше. Мне до сих пор интересно, как она его выбрала...

 Рев Гогрона и его рывок заставил Терис вылететь к нему и бесполезным грузом повиснуть на его руке, высвобожденной из захвата вампира и потянувшейся к висевшему за спиной молоту. Гогрон замер, покосившись на нее как на внезапно севшую на него муху, но все же руку опустил и даже перестал вырываться, тяжело выдохнув и метнув на Харберта ненавидящий взгляд налившихся кровью глубоко посаженных глаз.

 — О, да у нас, как я вижу, прибавление... — внимание норда переключилось на выскочившую из-за угла убийцу, — И кто это у нас такой маленький?

 — Я бы на твоем месте учел, что первая ее жертва — норд. — Винсент за шкирку отодвинул Терис в сторону и кинул норду мешочек с деньгами, — На, иди напейся, найди себе девку, засни в канаве, только не появляйся здесь до следующей недели.

 — Гоните меня из нашего уютного логова? — норд оскалился в широкой улыбке, цепко схватив деньги, — Посижу-ка я здесь пару дней. Может, я соскучился по дому, любимым братьям и сестрам и безумно хочу познакомиться с новенькой.

 Терис исподлобья смотрела на него, нервно сжимая кинжал и впервые ощутив ужасающий гнет Догматов. Не будь он своим, бросилась бы сейчас, как тогда на Агамира, так же безумно, без плана, без надежд, с одним желанием — прикончить... Только сейчас нельзя...а она еще наивно полагала, что у нее не будет даже желания нарушить Догматы.

 Темная фигура Альгмары, поразительно стройная и изящная для ее лет, показалась в проходе и остановилась, прислонившись к стене. Рубиновые глаза данмерки были спокойны, тонкий палец с длинным черным ногтем почесывал за ухом Шеммера, сидевшего у нее на руках и жмурившего большие черные глаза.

 — Харберт, не заставляй меня накладывать на тебя паралич. Или поить вином летаргии. Этого Догматы не запрещают. Точно так же, как не запрещают Винсенту выпить немного твоей крови.

 — Спокойно, старушка. — усмехаясь, норд примирительно поднял руки, — Я ничего плохого не сделал. Задание мы с Гогроном выполнили, мне заплатили, все честно. Так что я с вашего позволения на кухню.

 — Жаль, что ты стала свидетелем такой сцены. — Винсент положил руку на плечо девушки, когда Харберт скрылся на лестнице, — Он почти всегда такой, рано или поздно доиграется, если не прекратит.... — вампир усмехнулся нелепости этого «если» и наклонился к ней, — Ты в порядке?

 — Да. Пойду поохочусь. — Терис выдавила улыбку и, убедившись, что норд уже далеко, юркнула в коридор, а оттуда — в свою комнату за сумкой с зельями. К желанию потренироваться прибавилось теперь еще и желание убивать, сдерживать которое она не собиралась.

 ***

 Рассвет, ясный и солнечный, заливал город и его окрестности золотистым светом теряющего свое тепло солнца. Холодный воздух, пахнущий росой и пряными запахами отцветающих трав, пьянил, гоня из мыслей Харберта и тесноту убежища, которое, хоть и было теперь домом, все же не могло в полной мере заменить неба над головой и шуршания под ногами камней дороги, уводившей все выше и выше в горы, вдали сверкающие белизной снежных шапок. Терис свернула с дороги через час пути и наугад побрела по лесу, всматриваясь в густую зелень, еще не запятнанную осенней желтизной, но уже хранящую отпечаток близкого увядания. Лес был тих и светел, и в лучах лениво ползущего на небосклон солнца далеко внизу блестела река, просыпался залитый светом Чейдинхолл, а впереди, на фоне голубизны неба и гор, вздымавшихся все выше и темневших соснами и елями, белели руины, некогда бывшие одним из многочисленных фортов, построенных столетия назад по всему Сиродилу. Терис замедлила шаг, на всякий случай достав лук и готовясь в любой момент выхватить из колчана стрелу; в таких местах, на первый взгляд заброшенных, можно было ожидать всего: как простых тварей разного вида и происхождения, так и бандитов или, что гораздо хуже, некромантов. Раньше она старалась обходить последних стороной: сдерживал страх перед их силой, а еще — сейчас уже умершее нежелание убивать людей, навязанное в приюте как нечто естественное и, несомненно, благое. Теперь же, когда убийства стали ее работой, это нисколько не сдерживало; не было только желания встречаться с некромантом или закованным в броню громилой лицом к лицу, в открытом бою, где удача вряд ли бы ее спасла.