Кровавобородый (СИ)

Еще раз грянули друг о друга гномий и орочий клинки. Брызнули искры, на лезвии меча Кили осталась зазубрина. Еще пара подобных столкновений - и клинок сломается, наверняка. Кили прыгнул в сторону, пропустив мимо себя очередной удар. Орк был выше ростом, бил сверху вниз со всей силищей, которую тяжелый ятаган его обретал за то время, что со свистом падал на противника, и для каждого своего широкого замаха тварь высоко поднимала руки. Этим можно было воспользоваться. Поймав следующий выпад коротким правым клинком, Кили вихрем развернулся и устремил левый, длинный меч в открытый бок орка. С громким рыком тот махнул ятаганом назад и успел отбить, а Кили от силы столкновения попятился на несколько шагов и едва не потерял равновесие. В спину ему дохнул сухой жар костра, и, обоими клинками зачерпнув золу, алый уголь и тлеющие головешки, Кили швырнул их в голову бросившемуся вперед орку. Дикий вой перебил лязг и звон оружия вокруг, тварь покачнулась, рукой закрывая обожженное лицо, и Кили прыгнул вперед и рубанул его через грудь. Захрипев, орк повалился на землю. Меч Кили застрял между разрубленными пластинами доспеха, и, не сумев вырвать клинок, он оставил его и бросился с поляны в чащу, туда, откуда били стрелы.

Ветки хлестали по лицу, глаза трудно отвыкали от огненного света на поляне. В спину вдруг как камнем ударило, Кили посунулся вперед, но устоял на ногах. Боли не было - выдержала кольчуга, хоть и не из Железных холмов. Еще одна стрела свистнула мимо - поторопился стрелок - и тут Кили заметил его в темноте под деревьями. Ринулся вперед, рассек лук и державшую его руку, захрипевший гоблин повалился на колени, и Кили добил его ударом в горло, над самым краем доспеха. Совсем рядом затрещали ветки, торжествующий вопль Гимли показал, что смерть настигла еще одного врага. Кили повернулся туда и увидел, как разом четверо орков бросились к молодому гному с освященной костром прогалины. В окровавленной рубахе, с одним только ножом в руках - не успел, видно, схватить секиру, когда все началось - Гимли не выстоять было в такой схватке. Но тот, конечно, не видел этого.

Кили бросился к нему. Двое заметили его, ринулись навстречу, оставив Гимли с двумя другими. Они не чета были тому орку в страшных латах пилой: Кили легко поймал мечом выпад первого, пинком под колено выбил его из равновесия, ударил - и орк больше не встал. Второй метнулся в сторону, чтобы не споткнуться о тело мертвого соратника, и Кили достал его концом клинка в голову, развернулся броситься к Гимли, но не успел.

Одетые железными гребнями руки обхватили его поперек груди, стиснули так, что ребра продавило внутрь. Кили рванулся, но было не освободиться. Кто-то бросился ему на выручку, он поймал краем глаза движение рядом, но чудом живой еще орк отшвырнул нового противника в сторону ударом своей лезвиями оперенной руки. Близкий отсвет костра окровавил отражением нож в его поднявшейся Кили к шее лапе. Тот со всей силы откинулся назад, наугад ударил затылком в лицо нападавшего, и нож вместо того, чтобы рассечь ему горло, ободрал шею и со свирепой силой раскроил ему подбородок, щеку и нос. Боль как стрелой навылет пронзила голову, перед глазами полыхнуло белым. Зарычав, орк боднул его железным лбом в затылок. Колени зарылись в мягкую землю, Кили едва успел откатиться в сторону, когда ударивший ятаган врубился туда, где он только что лежал. С трудом он сумел отыскать среди корней и подобрать свой меч и, когда гоблин бросился в новую атаку, рванулся с земли вперед и в сторону, замахнувшись клинком как секирой, и орк рухнул мертвый с перерубленной шеей. Вдруг стало очень тихо.

Голова пылала болью. Казалось, все лицо обрубленным лоскутом плоти висит на последнем ошметке кожи где-то надо лбом, и перед глазами было темно, ало и мутно. Встать, встать, гремело у Кили в ушах, за ним идут только потому, что смерть его не берет. И он вздернул себя на ноги, неловко попытавшись опереться на меч, но тот слишком короток оказался, и от нерассчитанного своего движения он снова едва не упал. Но устоял, дошел до поляны через десятки черных тел на земле, и тут одно из них вдруг прянуло вверх, на него, разевая красную пасть, с кинжалом в сталью щетинящемся кулаке. Еле видя сквозь кровь, заливавшую глаза, Кили махнул клинком отбить удар, но не вышло. Кинжал врезался ему в бок, под ребра, но снова выдержала кольчуга, и он, выдернув нож из сапога, вогнал его орку под вдох, между плохо пригнанными пластинами брони. И вместе с ним рухнул в темноту.

Часть 9