Кровавое королевство (ЛП)

— Точно… Все, что происходит сейчас, формирует ее. — Ущипнув себя за переносицу — привычка, которую я переняла у Лиама, — я попыталась выкинуть из головы образ себя в детстве, умоляющей отца дать мне передышку или зовущей на помощь, но так и не получившей ее. Мой отец заставил меня пройти через ад, и я долгое время ненавидела его за это, но теперь, став взрослой и родителем, я понимала яснее, чем когда-либо прежде. Если бы я не заботилась о себе, никто другой не позаботился бы. Насколько ему было больно делать из меня бойца?

— Босс?

— Она возненавидит меня. — Я вздохнула, выпрямляясь немного. — Но я не могу…Я не позволю ей быть слабой.

— Она вырастет и будет благодарна вам за это, как и вы благодарны Орландо.

Она была не единственным человеком, о котором я беспокоилась. Лиам…

Дверь позади меня распахнулась, и Дона подбежала ко мне, повернувшись так, чтобы я могла увидеть замысловатый узел в ее волосах.

— Мамочка! Мамочка, посмотри, что сделала Нана!

— Ну разве Нана не талантлива. У тебя красивые волосы, милая, но давай, нам нужно идти. Все готовы?

— Да, мам, но у тебя нет обуви. — Итан указал на мои ноги.

Я опустила взгляд, уставившись на свои накрашенные пальцы ног.

— Мамочка прибежала посмотреть, что случилось, и забыла закончить одеваться. — Лиам поднял Дону на руки, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в макушку. — Давайте позавтракаем.

— Я хочу вафли! — Уайатт ухмыльнулся и убежал.

— Дядя Нил снова их все съест! — Итан в панике побежал за ним.

— Подождите меня! — Крикнула Дона, вырываясь из рук Лиама, и тоже убежала.

— Что за одержимость вафлями? Даже когда ты была беременна, ты вдыхала их целыми грузовиками. — Лиам пытался не улыбаться, но я могла видеть, как приподнимаются уголки его губ.

— Кто бы говорил. Я ела так много желе, пока была беременна тобой, что твой отец чуть не купил акции компании. — Эвелин улыбнулась; не имело значения, о чем идет речь, она всегда вовлекала Седрика в разговор. Она все еще носила свое кольцо, и я не думаю, что она когда-нибудь снимет его; она заставляла всех нас никогда не забывать о нем. Я была благодарна, потому что это поддерживало в Лиаме заземленность, но самое главное — уверенность. Я знала, что он ужинал с ней каждое воскресенье вечером, просто чтобы услышать ее мысли. Эвелин сейчас значила для него больше, чем когда-либо прежде, и я думала, что именно это придало ей сил улыбаться, хотя я знала, что внутри она была сломлена. Никакое количество внуков или внимание со стороны ее семьи никогда не смогли бы исправить это.

— Мел? С тобой все в порядке, дорогая? — Она положила руку мне на плечо. — Я лично займусь поиском новой няни для детей.

— Спасибо, Эвелин, извини, — ответила я. Лиам бросил на меня быстрый взгляд, но я кивнула ему, чтобы он следовал за нашими детьми, а затем вернулась в нашу спальню.

В своем гардеробе я увидела на полу забытую пару коричневых туфель от Гуччи. Схватив их, я села на диван и откинулась на подушки.

Я люблю свою семью. Лиама. Моих детей. Эвелин. Всех. Но воскресенья по-прежнему были самыми тяжелыми для меня, пузырь бодрости, который заставлял часть меня хотеть закатить мои чертовы глаза. Что со мной было не так, что я не могу приспособиться? Даже спустя все эти годы я как будто смотрела на сериал «Семейка Брейди»; в них было слишком много сахара и сладости. Меня от этого тошнило.

— Мелоди, это я. — Мина постучала в дверь гардероба.

— Заходи, — сказала я, застегивая ремешки на ботинках.

— У нас небольшая проблема. — Она вальсировала в белом платье а-силуэта без рукавов с принтом в виде бабочки.

— Насколько небольшая? — Я встала, потянувшись за своими украшениями.

Она протянула мне свой телефон, и там была фотография, на которой мы с Лиамом целуемся на крыше пентхауса отеля, на фотографии ясно видно, как он сжимает мою грудь и задницу… Сильно. Подпись гласила: Губернатор: развлечения важнее работы.

— Они могли бы гораздо лучше поработать с названием, — сказала я, застегивая серьги. — Почему это проблема? Они назовут меня шлюхой за то, что я целовалась с моим мужем?

— Я уже говорил тебе, Мелоди, имидж важен. До объявления твоей заявки на пост президента осталось несколько месяцев; мы не можем позволить, чтобы имидж стал темой дебатов. Ты знаешь, что репортеры будут в церкви, и они будут забрасывать тебя вопросами.

— Неблагодарные, — пробормотала я. — Но вряд ли это проблема. Если кто-нибудь из них спросит, я просто скажу, что не замечала, чтобы мужчины комментировали свою сексуальную жизнь.

— Обычно это сработало бы, но прошлой ночью в Белла-Виста произошла стрельба. Чернокожий мальчик был застрелен членами банды, когда он использовал свое тело в качестве щита, чтобы защитить двух своих маленьких сестер. Этим утром у копов все еще нет никаких зацепок. Они накинутся на тебя не только за то, что ты устроила званый ужин для полиции, но и за то, что у тебя было время «развлечься» с твоим мужем, в то время как насилие снова нарастает.