Кровавые Ангелы: Омнибус

— Мое терпение к твоим нелепым планам закончилось, человек, — Гаранд погрозил ему гудящим топором, — ты знаешь наш уговор! Приведи этого скулящего Кровавого щенка к Стягу Изменяющего или расстанься с жизнью.

— Не торопи меня, Несущий Слово, — заорал Штель, распаленный беснующейся вокруг него битвой, — мне приказывает Малфаллакс, а не ты! Это будет сделано, но, по моему плану, а не по твоему.

— Твоему плану! — Снова сплюнул Гаранд. — Жалкий слабак, со своими интригами и маленьким театром, ничто из этого сейчас не важно. Во имя Лоргара, мы присоединяемся к битве. Эти люди-добыча предстанут перед восьмеркой или будут уничтожены.

— Нет! — Заорал Штель и Гаранд моргнул в удивлении от неистовства отрицания этого человека. — Я зашел слишком далеко, слишком много заплатил ради этого момента. И он мой и ты не заберешь его себе, тварь.

— Как ты смеешь, — Глаза Гаранда сузились и он собрал свою псайкерскую мощь, чтоб покарать разглагольствующего инквизитора — но того окружала "пустота", густой покров отравленного "не-пространства" исходил из разума девушки, тащившейся по пятам инквизитора.

— Аа, — прорычал магистр войны, отскакивая, — тогда играй в свою мелочную игру.

Несущий Слово потряс своим топором и обратился к воинам.

— Выбирайте цели и уничтожайте Кровавых Ангелов. сопутствующие убийства… — он улыбнулся, — … на ваше усмотрение.

Вне предела слышимости Штеля, из отряда Гаранда прокрался вперед техножрец и склонился к ногам магистра войны.

— Великий Принц-Колдун, вокс с "Мизерикордии". Они атаковали корабль Мефистона, но присутствие "Беллуса" раздражает корабельный дух-машины. Экипаж недоволен тем, что мы оставили безнаказанным второй корабль Астартес. Что мне сказать им?

— Скажи им… — Сдержанная и полная ненависти улыбка исказила бледные губы Гаранда, и он взглянул на Штеля. Он накажет этого тщеславного хвастуна за то, что тот осмелился повысить на него голос.

— Скажи им, рассматривать "Беллус" как расходный материал.

СХВАТКА в небесах Сабиена изменилась с утонченного рыцарского поединка до жестокой, карающей битвы, когда три корабля сократили меж собой дистанцию. Тоннаж воюющих сторон практически совпадал: "Беллус" и "Европа" были кораблями-братьями, их кили заложили в разгар эры Ереси, они оба были вылиты из стали, кованной в печах Энигмы VI, оба были созданы согласно священным принципам программы Стандартных Шаблонных Конструкций из библиотек Механикус на Марсе. "Мизерикордия" была больше по ширине, но тоньше там, где у боевых барж располагался тупой, похожий на навершие топора, нос. Когда-то этот боевой корабль принадлежал людям, но его сознание давно уже изменилось за века медленных мутаций, старое самосознание было потерянно и оставлено в варпе. Корабль Гаранда свирепел от полной ненависти мощи. По сравнению с медленными, тяжелыми баржами-охотниками, он был быстрым хищником, но скорость и огневая мощь сводили друг друга на нет. Если бы столкнулись любой из этих двух кораблей, смертельный исход для любого из них было бы не так просто предсказать — но в трехстороннем бое, все пари были бессмысленны.

"Мизерикордия" рванула вперед, визжащие пасти раструбов двигателя извергнули пламя. Лансовые залпы связали его с "Европой", зеленые и красные нити когерентных частиц натянулись между ними, затем пропали. Сферические взрывы раскрылись в вакууме подобно одуванчикам, разливая во тьму замерзающие газы и погибших. Когда корабли хаоса и Кровавых Ангелов сблизились, Идеон завел флагман Аркио вверх, в тень "Мизерикордии", позволив мощным носовым орудиям рвать на части рубиновый крейсер и стрелять в мерцающие пустотные щиты "Европы". Эфемерные энергетические экраны баржи вспыхивали и деформировались от попаданий, разливаясь перед мощью атакующих подобно дождю, но уже, таинственные генераторы поля в сердце корабля отреагировали на давление, посылая волны симпатической паники на техножрецов, которые проводили службы над ними. Разумеется "Европа" была мощным кораблем, но и она не сможет долго сопротивляться такому варварскому обстрелу.

В глубинах космоса, такая схватка растянулась бы на расстояния, которые превзошли бы звездную систему, корабли стреляли бы друг в друга далеко за гранью визуального контакта. Но сражение на близком расстоянии, возле орбиты, было совершенно другим делом. Если первое было фехтованием, полное элегантных маневров и точечных ударов, то второе было грязной уличной дракой, яростный обмен ударами с намерением убить.

Внезапно "Европа" прыгнула вперед, с хвостовой части вырвался ослепляющий султан термоядерного огня цвета взрыва сверхновой. Корабль в диком повороте, который нагрузил корпус сверх допустимого, развернулся левым боком, вырывая тысячи древних, гигантских заклепок. Изуверский маневр свел на нет скорость и гравитацию, выталкивая "Европу" на новый курс и убивая десятки несчастных членов экипажа, пойманных в неподходящих секциях обшивки корабля.