Кровавые ангелы

Сахиил покраснел еще сильнее, но вынудил себя не повышать голос.

— Ваш родной брат хочет поговорить с вами, Благословенный.

— Один на один, — добавил Рафен.

Жрец с суровым видом в пояс поклонился Аркио.

— С вашего позволения.

Аркио кивнул, и Сахиил удалился. Брат Рафена вскинул голову.

— Я обращался к тебе раньше, делаю это и теперь. Ты встревожен.

Рафен наблюдал за удаляющейся спиной Сахиила, пока тот не оказался за пределами слышимости.

— Ты без единого слова прогоняешь верховного жреца, Аркио. Ты, тактический космодесантник с единственным штифтом выслуги на лбу. Как до этого дошло?

Аркио отвел взгляд.

— Я не искал этого дара, брат. Он сам ко мне пришел.

— Каков он, этот дар? — в смятении спросил Рафен. — Уж не проклятие ли это? Что еще может заставить солдат убивать невинных, тех, кого они поклялись защищать?

— Я сожалею об их смерти, но, возможно, отказ от клятвы был необходим.

— У тебя есть название для этой экзекуции? У жителей Шенлонга оно есть! Они называют ее «даром смерти» и воспринимают как благословение. Что за безумие?

— Я не получаю от этого удовольствия. — Аркио посмотрел пристально и твердо. На кратчайший миг Рафену показалось, что его решимость слабеет. — Однако мы не можем придерживаться старых кодексов. Нельзя цепляться за прошлое. Мы обязаны быть жестокими, если хотим проложить дорогу в будущее.

Кулаки Рафена крепко сжались сами собой.

— Ты говоришь, но ничего не сообщаешь. Все, что я слышу, — пустые фразы и риторика, они больше подходят политикам, чем космодесантникам! Брат, я не претендую на то, чтобы осознать случившееся с тобой, но знаю: твой новый путь противоречит нерушимому и данному Святой Терре обету! Ты не можешь не видеть, что если так пойдет и дальше, ты навлечешь проклятье на всех нас, как на еретиков!

Настроение Аркио переменилось за один удар сердца. Его лицо потемнело.

— Ты смеешь говорить о ереси? Ты, который смотрит на меня с сомнением, и это ясно как день? Как я могу покорить сердца боевых братьев, если моя собственная кровь считает меня лжецом?

— Я никогда не говорил…

— А я думал, что могу доверять тебе, и что ты поймешь. Но я ошибался! Возможно, Сахиил был прав, когда сказал, что ты будешь завидовать моей избранности!

— Это не зависть! — зарычал Рафен, и его голос привлек внимание почетной стражи. — Я беспокоюсь за тебя.

— Ах, да… — отозвался Аркио. — Клятва, данная отцу. Столько времени прошло, а ты по-прежнему смотришь на меня как на тощего мальчишку, который нуждается в защите. Да?

Он кивком подозвал охранников.

— Я уже сказал тебе — прежнего Аркио больше нет.

Рафен почувствовал себя побежденным. Его слова оказались неуклюжи и резки, он не добился ничего, лишь подтолкнул брата идти еще дальше.

— Аркио, у меня есть долг.

Лицо родного брата смягчилось, во взгляде мелькнуло прощение.

— У меня тоже, Рафен, и надеюсь, ты поймешь — это тот же самый долг.

Аркио бросил взгляд на космодесантников в золотых шлемах.

— Мой брат нас покидает. Охраняйте часовню после его ухода. Я должен медитировать.

Когда медные двери закрывались, Рафен заметил, что Аркио тянется к футляру с Копьем Телесто.

Бойцы Фалкира использовали взятые в промышленной зоне цепи, чтобы удержать девять жертв. Они обмотали лодыжки людей петлями из тяжелых металлических звеньев. Космодесантник Хаоса смотрел на этих людей так, словно перед ним были пачкающие его ботинки канализационные стоки. Жертвы оказались хрупкими, хнычущими и маленькими существами; они сильно отличались от чудовищного кастеляна, которому трудно было признать даже отдаленное родство с этой расой. Он обратился к старинным воспоминаниям о родном мире Несущих Слово, Колхиде, и суетившихся там людях. Эти были такими же ничтожными и незначительными. Несмотря на приказ Искавана сохранить им жизнь, Фалкира забавляла идея распотрошить одного ради развлечения.

Словно в ответ на эту мысль урчание проклятого крозиуса возвестило о присутствии темного апостола. Искаван хмуро смотрел на остатки своей армии, которая угрюмыми группками разместилась по периметру сточного коллектора. Досада командира накатывала волнами, более мощными, чем отвратительное зловоние канализации.

— Приступим? — спросил Фалкир.

Искаван сплюнул и оттолкнул его.

— Постой в стороне.

Он пошарил близ болтера под красным кожаным плащом и вытащил из складок толстый том. Книгу оплетали цепи, блестевшие прожилками редкого орихалка. Каждое звено стоило жизни человеку. Командующий Несущих Слово обмотал их вокруг запястья, и колдовской кодекс послушно и легко открылся на страницах, заполненных вязью написанного радужными чернилами теста.

— Этого, — сказал Искаван, указав на ближнюю жертву, смуглокожего человека в одеянии певца.

Фалкир неохотно сжал затылок человека и наклонил его. Бард обгадился от испуга.