Кровавые ангелы

— Теперь ты видишь? Замысел, за которым я присматриваю, — не менее чем совращение всего ордена Кровавых Ангелов!

— Невозможно! Их отвратительная верность богу-трупу не подлежит сомнению! Этого не добиться!

— У меня есть союзники, — пренебрежительно возразил Гаранд. — Во имя порчи, сделав это, я стану соперником Хоруса в деле великого обращения. А ты, Искаван, — твоя кровь станет смазкой на колесе истории, поможет ее завершить!

— Нет, я не позволю вам просто так выкинуть наши жизни! — начал апостол, борясь с волнами управляемой агонии, которые исходили от пси-двойника магистра войны.

— Не позволишь? — глумился Гаранд. — Ты не сможешь это предотвратить! Лгунишка-выдумщик Танкред знал, он видел приметы вашей гибели на внутренностях мертвецов!

— Танкред? Но он сказал, что ничего не видел…

Смех снова зазвенел меж каменных стен.

— Смотри, до чего ты бесполезен! Даже твои любимцы скрывают от тебя правду! — Захваченное тело Фалкира двинулось в сторону темного апостола. — Ты — позор восьмиконечной звезды! Искаван Ненавистный? Да ты Искаван Посмешище! Не сумел жить как воин Хаоса, может, хоть сумеешь умереть, как он!

— НЕТ!

Рев апостола разрушил наведенные голосом Гаранда чары. Ударом крозиуса Искаван отшвырнул демона-посланника в противоположный угол комнаты. Фигура ударилась о стену и задрожала. Как только психическая связь стала неустойчивой, лик магистра войны начал таять. Командир Несущих Слово прорвался к твари и взревел ей в лицо. Спирали жгучих молний показывали, насколько силен его гнев.

— Слушай, Гаранд! Мы — сыновья Лоргара, а не какие-то пешки в твоих играх! Прежде чем сдаться, я до основания разнесу этот мир, останется один пепел!

Искаван уронил демона на пол и повернулся лицом к своим солдатам; в его душе бурлила всепоглощающая жажда убийства.

— Берите оружие! Собирайте фурий и гончих! — Ядовитая злоба апостола вызвала у крозиуса сочувствие, оружие взвыло в гневе. — Ради ненависти мы предадим этот мир смерти!

Страсть Искавана получила немедленный отклик.

— Ради кровавого мщения мы несем слово Лоргара! — в один голос закричали Несущие Слово.

Приказы магистра войны больше не душили и не сковывали Искавана, без них ужасные мысли остались скрестись на краю его разума; а на передний план вышли способы отомстить Кровавым Ангелам и этому быдлу — обитателям Шенлонга. Он улыбнулся: начать можно с раненых, женщин и детей.

Что-то ткнулось в ногу апостола и привлекло его взгляд. Искаженная плоть, которая раньше была Фалкиром, обвившись вокруг его ступней, мигнула с надеждой и мольбой.

— Демон-посланник еще жив, — заметил седой космодесантник-опустошитель, нацеливая переносную лазерную пушку. — Что с ним сделать?

— Забери его, — спустя мгновение отозвался Искаван. — Я найду ему кого-нибудь для убийства.

Дул ветер, перенося пыль цвета старой крови. В вихрях колючего песка крутились хлопья ржавого металла. Рафен в задумчивости стоял на площади, когда ветер донес кое-что еще. Такие вопли мог породить лишь глубокий страх, от этих звуков сбежала бы сама смерть. Усиленный слух различил их так ясно, словно шла передача по голосовой связи, и Рафен вспомнил ветры другого мира и принесенные ими крики.

Еще один Кровавый Ангел возле бездействующего «Носорога» указал в южную сторону.

— Слышишь? Думаю, это в лазарете.

— Раненые… — Рафен ахнул и стремительно ухватился за трубчатый каркас машины. — Ты сумеешь ее вести? — спросил он.

— Со скоростью ветра! — отозвался космодесантник.

— Тогда поехали, — коротко бросил Рафен.

С громовым ревом гусеницы «Носорога» впились в камень дороги, и машина, загудев, рванула вперед.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Войны сорок первого тысячелетия жадно и торопливо пожирали то, что создавалось на мириадах планет, каждая из которых производила и отправляла на транспортных кораблях мегатонны военного оборудования. Шенлонг специализировался на снарядах: от крошечной пули малого калибра для деликатного оружия-убийцы до колоссальных противокорабельных торпед для боевых судов. Боеприпасы выходили с фабрик мира-кузницы, чтобы поддерживать адский огонь бесконечных войн Императора. Всю ржавую поверхность планеты, каждый ее дюйм, густо покрывали фабричные комплексы, рабочие районы и склады. Тут все без исключения вращалось вокруг потребностей заводов — школы и соборы, сельскохозяйственные угодья под куполами и теплоотводы, водокачки и канализация — зажатое между вздымавшимися стенами оружейных цехов.