Кровавые ритуалы. Барабаны зомби

Череп чуть шевельнулся, лязгнул зубами, и в глубине пустых глазниц зажглись два неярких оранжевых огонька. На самом-то деле Боб-череп вовсе не череп. Это дух воздуха – существо, обладающее почти необъятными познаниями и многовековым опытом практической магии. С тех пор как я стырил его у Джастина Дю Морне, моего, так сказать, Дарта Вейдера, опыт и знания Боба не раз помогали мне спасать жизни. По большей части свою собственную, но и других тоже. Не одну и не две.

– Как все прошло? – поинтересовался Боб.

Я принялся рыться в грудах хлама на столе.

– Трое этих чертовых придурков избежали чар, в которых ты был так уверен, – сообщил я. – Едва ноги от них унес.

– Ты такой лиричный, когда плачешься, – заметил Боб. – Мне почти… черт возьми, Гарри!

– А?

– Ты что, украл одну из храмовых собак?

Я обиженно потрепал щенка по пушистому загривку:

– Даже в голове не имел ничего такого. Он сам сбежал.

– Ух ты! – восхитился Боб. – И что ты с ним собираешься делать?

– Не знаю пока, – признался я. – Брат Ван уже улетел. Я пытался дозвониться до него – недоступен. И посыльного я к нему в монастырь отправить не могу, потому что весь этот горный район охраняется оберегами, а письмо туда может идти месяцами. Если вообще дойдет.

Я нашел наконец достаточно большую картонную коробку, застелил ее дно парой старых халатов и уложил туда дрыхнувшего без задних ног щенка.

– И потом, у меня есть заботы покруче.

– Например?

– Например, Черная Коллегия. Мавра со своей… своей… эй, как назвать группу вампиров Черной Коллегии? Сворой? Косяком?

– Стаей, – подсказал Боб.

– Точно. В общем, похоже, Мавра со своей стаей здесь, в Чикаго. И один из них нынче вечером едва не прокомпостировал мой билет.

Глаза у Боба разгорелись от любопытства.

– Круто. И что, обычная тревога? Будешь ждать их атаки, чтобы с помощью нападавших добраться до самой Мавры?

– Не в этот раз. Я хочу первым найти их, выбить дверь и перестрелять во сне.

– Ух ты! Для тебя, Гарри, даже как-то непривычно жестоко.

– Угу. Мне самому нравится.

Я поставил коробку со щенком на стол.

– Я хочу, чтобы ты взял Мистера и прогулялся завтра по городу. Найди, где отсиживается Мавра в светлое время суток, – только, ради всего святого, не напорись еще раз на чужие обереги.

Каким-то образом Бобу удалось создать впечатление, что он поежился.

– Угу. На этот раз постараюсь действовать осторожнее. Только ведь и вампиры не дураки, Гарри. Они понимают, что беспомощны в дневное время, и принимают меры самозащиты. Это наверняка.

– Об этом я позабочусь, – пообещал я.

– Не факт, что ты сможешь справиться в одиночку.

– Поэтому я и хочу устроить им суд Линча, – буркнул я, сражаясь с зевотой.

Я заглянул в ящик, полюбовался на спящего щенка и, забрав со стола свечу, пошел к стремянке.

– Эй, куда это ты собрался? – встревожился Боб.

– Спать. Завтра вставать рано. Новое дело.

– А собаку-то храмовую ты зачем здесь оставляешь?

– Затем, что не хочу оставлять ее одну, – объяснил я. – Если я заберу его наверх, боюсь, Мистер слопает его, стоит мне уснуть.

– Черт возьми, Гарри, я наблюдатель, а не ветеринар.

Я нахмурился:

– Вот мне и нужно, чтобы за ним кто-нибудь присмотрел.

– Ты хочешь, чтобы я состоял нянькой при собаке?

– Угу.

– Отстойная работа.

– Пожалуйся профсоюзу, – безжалостно посоветовал я.

– Что еще за дело у тебя новое?

Я рассказал.

– Артуро Геноса? – переспросил Боб. – Тот самый Артуро Геноса? Кинопродюсер?

Я приподнял брови:

– Да, наверное. Ты что, о нем слышал?

– Слышал ли я? Еще бы! Он из лучших!

Интуиция подала мне тревожный сигнал, и я внимательно посмотрел на Боба:

– Э… В каком жанре?

– Он обласканный критикой мастер киноэротики! – Боб прямо-таки захлебывался от возбуждения.

Я моргнул:

– А что, у эротического кино тоже есть критики?

– А то! – выпалил Боб. – Куча журналов.

– Например?

– Например, «Трах!», «Суперпопки», «Бюсти»…

Я устало потер глаза:

– Боб, это же порножурналы, а не кинокритика.

– Не вижу разницы, – возразил Боб.

Я решил не углубляться в тему.

– Гарри, – вздохнул череп, – я не хочу обзывать тебя глупцом или слепым, отказывающимся видеть очевидное, но тебя нанял вампир Белой Коллегии. Инкуб. Как по-твоему, какого рода может быть эта работа?

Я испепелил Боба взглядом. Он говорил правду. Я мог бы и сам догадаться, что все не так просто.

– Раз уж мы заговорили на эту тему, – сказал я, – как много ты знаешь о Белой Коллегии?

– Только самые известные факты, – отозвался Боб.

Значит, много.

– Я видел Томаса нынче вечером – он совсем странный был, – заметил я. – Даже не знаю, как и описать. Но там была Жюстина, и она сказала, что он замерз и что она за него боится. А он в ответ навел на нее что-то вроде своего гипноза, так что она совсем выключилась.

– Он был Голоден, – объяснил Боб. – Голоден с большой буквы «Г». Голод – это… даже не знаю, как сказать точнее. Симбиотический дух, живущий внутри Белого вампира. Они с ним рождаются.

– Ага, – кивнул я. – Отсюда у них эта сила и все прочее.

– В том числе практически бессмертие, – согласился Боб. – Впрочем, все это дается не задаром. Поэтому им и надо все время питаться. Голоду это необходимо, чтобы выжить.