Кровавый дар (СИ)

— Ты так похож на Айла, — женщина не выдержала — коснулась его лица, нежно проведя пальцем по тонким губам. Она так нуждалась в его тепле. И так горько то, что ей предстоит. — Вы оба упрямы. Его упрямство сгубило его, и сейчас оно убивает тебя, — надо ударить больнее. — Знаешь, если бы я встретила своего таям- человека, я бы сейчас была с ним. Потому что не настолько глупа, чтобы лишать свою душу цельности. Я это поняла, когда потеряла Айльдира.

Собрав силы, женщина, коснувшись нежным поцелуем его лба, направилась к двери.

— Я не приму таям с человеком.

Ритана обернулась у двери и посмотрела на мужа с грустной улыбкой.

— Да? Скажи это своим снам и рукам. Или ты думаешь я не чувствую, что ты уже с ней?

Император замер. Линорм сняла с руки брачный браслет и, опустив его на столик при входе, вышла, тихо закрыв дверь.

Только в коридоре она дала волю своему дыханию.

Она любила Айдэла всем сердцем, так и не прикоснувшимся пока к таинству найти свою родственную душу. Когда-то давно, кажется в другой жизни, двое молодых линормов добивались ее: Айдэл и его старший брат Айльдир. Айдэл, десятый родовой маг, мощь и сила которого шла из глубины поколений. Он притягивал ее, как мотылька манит огонь. А он и был огнем болезненным, ярким, своевольным. Айльдир был хоть и старше, но он полностью подпал под влияние младшего брата, старался быть похожим на него. Пока она ни приехала в Ризгар из крепости Николд, где и родилась. Пока не встала между ними…

Тогда в Айльдире проснулся характер и индивидуальность. И она выбрала его. Потому что понимала — ей не справиться с огнем Айдэла. Тяжело жить постоянно обжигаясь. Любое чувство в итоге испепелит самое себя. Она была умной, как и полагалось продолжательнице рода. Айдэл не смирился, но и не смел вторгнуться в пространства брата, которого любил.

А потом Айльдир погиб. Оплакивая его, она хотела найти виноватого в своем несчастье. Но была рассудительной… Айдэл скорее бы себя подставил под удар, чем брата. А потом она узнала, что Айльдир ослепленный ревностью, под чье-то науськивание, под чей-то наговор, что она и Айдэл… Он сошел с ума. Он предал брата друидам, но опомнившись, сам подставился. Она хотела в это верить!

Когда Айдэл принес ей страшную весть, она знала, что под сердцем уже зреет маленький живой комочек. Ее счастье — Эллинар. А что было делать ей, не принятой родом, беременной без благословения? И Айдэл тогда встал на колени и попросил быть с ним. Он стал ее защитой и опорой, тем, кто помог ей тогда, когда ему самому волком выть хотелось, тем, кто делил с ней радость от рождения Эла, кто вместе с ней воспитал сына, в меру своих сил, ведь ему пришлось стать еще и главой родов после убийства Арьяла. Он был тем, кого она любила. И он достаточно дал ей, чтобы платить ему той болью, что сжигает его.

Она ненавидела человечку. Ненавидела всей душой. Но она любила Дэла и ради него была готова пойти на все. Да, она на многое закрыла бы глаза, даже на запах человечки. Но сердце линорм подсказывало, что если Император и его таям смогут быть вместе, это даст больше, чем попытка сохранить то, что рушилось, как песочный замок, на который накатывал океанский прилив.

Все линормы знают, что будет, если у их пары появляется таям, но каждый переживает муку потери в одиночестве.

Но ведь самое страшное в том, что ее любовь сгорит в своем магическом пламени, а его жена даже не смогла дать ему его наследника.

Алари

— Номер двести шесть — Валеос Вистар. Умер тридцать пять лет назад, дело о наследовании не открывалось, состоял в должности главного писаря при дворцовом казначее. Размер посмертной выплаты одна тысяча семьсот сорок четыре льера, выплачена не была, Салис затребовал две тысячи восемьдесят пять льер. Дата смерти изменена. Номер двести семь — Дивалир Оларион…

— Все! Больше не могу! — я швырнула магическую ручку на стол, потому как уже час махала ею сама, даже магия отказывалась работать по восемнадцать часов в сутки. Чувствую, канцелярская принадлежность нажалуется на меня в свою «ручковую» гильдию на такой произвол. И мне опять придется писать объяснительную.

Миртак единственный, кто потешил мою душу чувством мелкопакостного удовлетворения. Выдернутый из отпуска мужчина был растерян, он даже злиться не мог. И работал…

— Ты же понимаешь, что это значит, Лари?

— Да уж, поняла на сто пятом.

Все оказалось немного не так. Салис Дайвокари не выдумывал мертвых, нет. На самом деле они были дворцовыми служащими, только в разное время. Разброс составлял почти восемьдесят лет. И эти мертвые души были похоронены Салисом дважды. И у каждого из них при жизни посмертная премия выплачена не была, хотя и начислена, по каким причинам, не ясно.