Кровавый круиз

– Нет, если ты считаешь это лишь страховкой от одиночества в будущем. Я была замужем, и что? Думаю, что важнее вкладываться в дружбу. С годами я всех друзей растеряла – семья всегда была на первом месте. А в один прекрасный день дети повзрослели, а муж исчез.

Марианна делает паузу, чтобы отпить из бокала вина. Раньше она не думала об этом именно так. Похоже, что именно расстояние позволяет увидеть ситуацию со всей ясностью.

– Почему ты отказал своему другу?

Винсент вздыхает. Трогает кончиками пальцев лоб. Марианна замечает, что его бокал вина стоит почти нетронутым, и старается пить свое вино медленно, оставляя бокал наполовину полным.

– Я не знаю, – отвечает он таким тоном, что женщине кажется, что он знает, но просто не хочет признаться в этом сам себе.

Она ждет, придерживая пальцами ножку бокала.

– Я, может быть, сказал бы «да», если бы в наших отношениях я был бы самим собой… Я люблю его. Очень люблю. Но с тех пор, как мы съехались, я чувствую, что… для меня как бы нет места в наших отношениях. Он… как бы выразиться… все берет на себя. Все организовывает. Все продумывает. Следит, чтобы мы все обсуждали. И я чувствую себя… как будто я не успеваю за ним. – Винсент стонет и трет глаза. – Мне сложно это объяснить. Он совершенство. Просто идеальный. Понимаешь? Я жалуюсь на то, за что мне следовало бы благодарить судьбу. Но мне все время кажется, что я бегу, чтобы успеть с ним в ногу. Что касается чувств, я совершенно… не догоняю. Мне нужно время, чтобы разобраться в некоторых вещах. Подумать о них хорошенько. Но когда я к чему-то прихожу, оказывается, что все уже продумано… и уже просто поздно. Он уже даже все убрал и вымыл… И это предложение оказалась чем-то вроде последней капли. Оно было потрясающим, но мне пришлось нажать на стоп-кран… Мне нужно еще раз хорошо подумать. Я не могу согласиться на брак, когда не знаю толком, чего хочу.

Марианна больше не может сдерживаться. Она отпивает небольшой глоток вина и говорит:

– Мне кажется, тебе нужно сказать своему другу все самому. Я думаю, он поймет.

– Я везде ищу его. А телефоны здесь не работают. Но он все равно бы не ответил.

Винсент выглядит очень несчастным. Марианне хочется что-то для него сделать… что угодно, только бы помочь. Очень давно она чувствовала что-то подобное к другому человеку, и она не сразу вспоминает, как это называется. В ней проснулось материнское чувство.

Они смотрят на поток людей за дверями кафе.

И каждый в массе незнакомых лиц ищет свое, родное.

Дан

– Дан, как хорошо, что ты пришел, – приветствует его капитан Берггрен.

Он выглядит выспавшимся. Капитан не успел надеть униформу со всеми знаками отличия, и Дан видит под рубашкой белую майку.

Интересно, как Берггрен живет на борту. Говорят, что каюты командования намного шикарнее кают остального персонала, и конечно же капитанская самая-самая.

Берггрен бросает взгляд на Адама, который сидит у Дана на коленях и обнимает его за шею:

– И кто же это тут у нас в гостях?

– Это мой племянник Адам.

Адам смотрит на капитана большими голубыми глазами. Маленький херувим в красной кофте с капюшоном, сама невинность с ямочками на щеках… И он снова рассказывает, что станет капитаном, когда вырастет. Когда Адам играет свою роль, очень сложно поверить, что он старше Берггрена.

– Вы хотели поговорить со мной, – наконец говорит Дан.

– Да, до меня дошло, что сегодня в караоке-баре были проблемы. Но я предпочел бы поговорить с тобой с глазу на глаз. Может быть, ты подойдешь, когда мальчик…

– Мы можем поговорить сейчас.

– Мне это кажется не очень подходящим моментом, и детям в это время давно пора спать.

Берггрен испытующе смотрит на Дана. Дан улыбается. Интересно, чувствует ли капитан от них запахи крови и смерти?

Интересно, чувствует ли Берггрен нутром, что сейчас умрет?

– Меня беспокоит то, что произошло сегодня вечером, – говорит капитан.

– И правильно, – отвечает Дан, спуская мальчика на пол.

«Балтик Харизма»