Кровавый квартал

Как бы то ни было, внутри пока не вспыхнуло никакого желания. Я не излечилась, да и невозможно меня излечить. Но моя зависимость изменилась. Я никак не могла понять, как так получилось, что, зная обо всех ужасах, которые он сотворил, я все равно чувствовала, что не могу без него. Возможно, я была зависима от той боли, которая шла рука об руку с удовольствием. Грейсон удовлетворял обе эти мои потребности.

Я добавила еще напитков на поднос и подошла к высокому столику, где Грейсон разговаривал с генералом.

— Мистер Лоран, генерал, не хотите еще чего-нибудь выпить? — Спросила я с милой улыбкой.

— Спасибо. Я бы не отказался, — ответил генерал, взяв бокал вина, и указал на мягкие кресла возле демонстрационной арены. — Пожалуй, пойду займу хорошее место перед началом шоу.

— Помните, что я говорил: мы можем обучить их всему, что вам нужно. Мы выводим только лучших, — сказал Грейсон, прежде чем генерал кивнул и удалился. — Спасибо, что ты это сделала, — прошептал Грейсон мне на ухо и чмокнул в щеку. Он взял салфетку и немного свежих фруктов и сыра со стола. — Тебе понравилась экскурсия?

— Ты имеешь в виду, понравилось ли мне, как ты ловко бросил им в лицо все доказательства, которые они искали? Тогда да, — усмехнулась я. Я никогда не забуду, как Грейсон бросал в мясорубку огромные куски мяса, овощей и фруктов, показывая, чем кормят его собак. Мне даже не нужно было задавать вопросы — его взгляд, обращенный ко мне, говорил больше, чем слова.

— Не впечатлена?

— Эм… Это, безусловно, изобретательно, но я не собираюсь в ближайшее время добровольно готовить им еду.

Грейсон усмехнулся:

— Можешь удивить саму себя. Это весьма возбуждает.

Меня чуть не стошнило.

— Поверю тебе на слово.

— Неужели тебя это так сильно беспокоит? — В его голосе прозвучала тревога, но я покачала головой, и он заметно расслабился, отправив клубнику в рот. Грейсон кивнул в сторону демонстрационной арены, где Родни появился с четырьмя собаками на песке:

— Пойдем, — в его голосе прозвучала гордость.

Несмотря на весь этот хаос вокруг него, было сложно осознать, что эта часть его жизни такая нормальная, и все это принадлежит одному и тому же человеку.

Поставив поднос на стол, я позволила Грейсону проводить меня до свободного места. Его рука была горячей на моей пояснице. Когда я села, осознала, что нахожусь между двумя самыми влиятельными мужчинами в стране. Разве у них нет подчиненных, которые могли бы прийти на такое мероприятие? С другой стороны, может, им нравилось отдыхать.

Грейсон перешагнул через низкий забор и взял в руки беспроводной микрофон:

— Добрый вечер, всем. Хочу начать с благодарности каждому из вас за интерес к моей программе по разведению и обучению собак. Собаки, которых вы видите сегодня, почти завершили обучение и вскоре будут готовы к передаче их будущим владельцам. Сегодняшние восемь демонстраций покажут, на что они способны. Первые четыре собаки проходят подготовку по различным задачам для армии и полиции.

Грейсон жестом обвел арену, разделенную на четыре сектора: трава, песок, вода и полоса препятствий. В центре арены находилось поле с маленькими флажками.

— Здесь, в Бурбон Бэйю, мы действуем немного иначе, чем в других программах по разведению. Мы не позволяем ни одной собаке покидать нас, пока она не завершит полное обучение. Мы также позволяем собакам самим выбирать, какие задачи им больше нравятся, а затем развиваем их природные черты характера. Какую бы собаку вы ни выбрали — вы не ошибетесь. Начнем с Бумера. Его прозвали так за его храбрость и умение находить мины. Родни, приступай.

Все наклонились вперед, наблюдая за работой собаки, и я тоже последовала их примеру. Я едва заметила движение Родни, но Бумер выдвинулся вперед, оставив других собак, сидящих, как статуи. Он повернулся и пошел рядом с Родни. Я никогда не видела ничего подобного и с полным восхищением смотрела, как Родни дал команду, и Бумер начал нюхать землю, перемещаясь из стороны в сторону перед ним. Как только Бумер обнаруживал мину, он останавливался, указывал на нее носом и тихо скулил. Родни отмечал это место маленьким белым флажком. Это повторилось еще восемь раз. Некоторые устройства находились всего в нескольких футах друг от друга, что, как я думала, могло сбить собаку с толку, но Бумер безошибочно указывал на каждую мину. Последний раз он не скулил, а начал лаять. Родни поставил синий флаг на том месте, после чего дал Бумеру угощение и отправил его обратно к остальным собакам в линию.

— Посмотрим, насколько хорошо он справился, — сказал Грейсон и взял в руки лопату. Он начал копать вокруг каждого флажка, и, конечно же, из земли появились мины самых разных видов. — Можете не беспокоиться, они не активны, — сказал он, отложив мины в сторону и направившись к последнему флажку. — Наверное, вы задаетесь вопросом, почему это место было отмечено иначе.

Грейсон вырыл мешок для мусора, внутри которого был крошечный пакетик с таблетками. Он поднял его в воздух, помахав перед зрителями: