Кровавый навет в последние годы Российской империи. Процесс над Менделем Бейлисом

Внимание Мищука сначала привлекла семья Андрея: ходили слухи, будто его родной отец положил в банк на счет сына крупную сумму. Полиция задержала мать мальчика, которая убирала в чужих домах и торговала овощами и фруктами, чтобы свести концы с концами, отчима (работавшего переплетчиком) и бабку, но отпустила их после двухнедельных допросов: у них было железное алиби, а пресловутого счета в банке, как выяснилось, не существовало[19]. Мищук отказался разрабатывать версию о ритуальном убийстве и заинтересовался Верой Чеберяк, которая пользовалась плохой репутацией: ее считали главой воровской шайки и скупщицей краденых вещей. Накануне убийства киевскую полицию уже в течение нескольких месяцев беспокоила волна краж, причем улики указывали на виновность Чеберяк. Полиция даже обыскала ее квартиру 10 марта, за два дня до исчезновения и предполагаемого убийства Андрея, но не нашла ничего противозаконного и поэтому не арестовала хозяйку.

Рис. 7. Дом Веры Чеберяк Альбом «Дело Бейлиса» в рисунках и фотографиях, 1913.

В начале мая прокурор Киевской судебной палаты Чаплинский, на которого министр юстиции Щегловитов в середине апреля возложил наблюдение за ходом расследования, отстранил Мищука от дела. Чаплинский знал, что антиеврейски настроенные депутаты Государственной Думы следят за делом, и, кроме того, хотел заручиться поддержкой местных антисемитов, желавших отвлечь внимание от Веры Чеберяк, которая входила в одну из черносотенных организаций. Чаплинский обвинил Мищука в подмене улик и препятствии правосудию; по этим сфабрикованным обвинениям Мищук отсидел в тюрьме три месяца. Сложно судить о мотивах Чаплинского, проигнорировавшего установленные Мищуком факты и принявшего версию о ритуальном убийстве. Возможно, он искренне верил в то, что евреи убивают детей иноверцев ради крови, или же сделал это в расчете на продвижение по карьерной лестнице, надеясь снискать расположение начальства, которое, как предполагал Чаплинский, оценило бы его усилия по обвинению еврея в преступлении. Но скорее всего, Чаплинский хотел успокоить антисемитов, утверждавших, что, если против еврея не возбудят дело, это приведет к еврейским погромам.

В частности, Чаплинский отреагировал таким образом на выпады Голубева, студента Киевского университета и главы общества «Двуглавый орел». Голубев сделался несомненным лидером тех киевлян, которые утверждали, что евреи убили Андрея в обрядовых целях. Голубев не только стремился направить расследование в сторону ритуального убийства, но и желал защитить Чеберяк, поскольку та помогла ему вывести следствие на Бейлиса. Действительно, без постоянных усилий Голубева (и, в меньшей степени, Чеберяк), беспрестанно побуждавших полицейских и судейских чиновников Киева – путем уговоров и горячих речей – сосредоточить внимание на евреях, власти вряд ли стали бы фабриковать дело против Бейлиса и вообще кого-либо из евреев. Голубев рассчитывал на уступчивых чиновников, таких как Чаплинский, дававших ему возможность влиять на расследование и оттачивать доводы в пользу ритуального убийства. Вдобавок на Голубева обратил внимание Замысловский, разделявший, как мы видели, его пламенную ненависть к евреям. Воспользовавшись своими петербургскими связями, Замысловский попал на прием к министру юстиции Щегловитову, и тот согласился с ним, что обвинение в убийстве Ющинского следует выдвинуть против какого-нибудь еврея.

Рис. 8. Владимир Голубев

Альбом «Дело Бейлиса» в рисунках и фотографиях, 1913.

После консультаций с А. В. Лядовым, высокопоставленным сотрудником министерства юстиции, которого Щегловитов в начале мая направил в Киев для установления фактов, Чаплинский назначил главным следователем по делу Н. А. Красовского, умелого сыщика, ошибочно полагая, что тот окажется сговорчивее Мищука. Но Красовский, один из тех немногих, кто носил прозвище «российского Шерлока Холмса», отказался пожертвовать принципами и уступить давлению Чаплинского, желавшего, чтобы он сконцентрировался на версии ритуального убийства. Красовский продолжил работу, начатую Мищуком, и принялся еще энергичнее расследовать действия Веры Чеберяк.

Сразу после отстранения Мищука Красовский со своим помощником околоточным надзирателем Е. И. Кириченко и еще тремя сыщиками обыскал квартиру Чеберяк (10 мая). Никаких улик обнаружено не было, однако допрос Жени Чеберяка, проведенный Кириченко, укрепил подозрения Красовского и его помощника относительно того, что Вера Чеберяк знает об убийстве намного больше, чем сообщила следователям. И мать, и сын отрицали, что Андрей заходил к ним 12 марта: откровенная ложь, от которой они позднее отказались.