Кровавый след

Он нисколько не удивился тому, что Стюарт напал на детектива – доминантные самцы легко начинали драку. Постоянное присутствие Генри на ферме, вероятно, только усугубило эту склонность. Хотя Генри в семье вервольфов имел особый статус, все равно Стюарт оставался на взводе, пока вампир был рядом: инстинкты требовали, чтобы один из мужчин подчинился. На альфа-самце лежала ответственность по защите своей стаи, и то, что пришлось обращаться за помощью к чужакам, еще больше выбило Стюарта из колеи. При таком его душевном состоянии и после того, как повел себя Селуччи, драка была неизбежной. С другой стороны, вмешательство Шторма стало полной неожиданностью для всех участников стычки, включая самого Шторма. Наверное, близость Тучи заставила ее близнеца вести себя так иррационально.

Что вернуло мысли Генри к Вики. Он ухмыльнулся. Если бы Селуччи был вервольфом, он бы помочился вокруг нее, заявляя всему миру: «Это мое!» А потом Вики встала бы и вышла из помеченного круга.

– Я к нему не ревную, – сказал он ночи, сознавая, что это почти ложь.

– Можем ли мы любить?

Процесс начался, хотя окончательные изменения еще не произошли.

Кристина повернулась к нему, ее темные глаза были прикрыты веером черных ресниц.

– Ты сомневаешься в этом? – спросила она и бросилась в его объятия.

За прошедшие столетия Генри Фицрой влюблялся полдюжины раз, и каждая его любовь сияла, как маяк, в долгой тьме его жизни.

Неужели это происходит снова?

Он не был уверен. Он только знал, что ему хочется сказать Майку Селуччи: «День твой, но ночь моя».

Селуччи столь же маловероятно согласится на такое разделение, как и Вики.

– Нельзя возмущаться тем, что они делают в дневные часы. – Кристина положила его голову себе на грудь и легонько погладила по волосам. – Ибо, если ты поддашься возмущению, оно будет гноиться в твоем сердце, исказит твою природу, и ты станешь одним из тех созданий тьмы, которых люди вправе бояться. Страх – вот что нас убивает.

Возможно, когда вервольфам больше не будет грозить опасность, Генри спросит у Вики: «Ты отдашь мне свои ночи?»

Возможно.

Селуччи хотелось прикоснуться к ней, обнять ее… Нет… Ему хотелось схватить ее, швырнуть наземь и восстановить на нее свои права. Сила этого желания напугала его, заставила замереть.

Сконфуженный, он сел на краю кровати, наблюдая, как Вики спит, слушая мягкий звук ее дыхания – контрапункт с вертолетным ревом дешевого кондиционера.

У них никогда не было особенных отношений. У каждого из них бывали и другие любовники. У нее бывали другие любовники.

Майк Селуччи усилием воли расслабил руки, лежащие на голых бедрах, и глубоко вдохнул холодный воздух. Между ним и Вики ничего не изменилось с тех пор, как на сцене появился Генри Фицрой.

Он невольно вспомнил первые восемь месяцев после того, как Вики уволилась из полиции. У них в очередной раз случилась ожесточенная ссора, а после этого они вообще не встречались, и дни медленно перетекали в недели, а мир становился все более и более невыносимым. Пока Вики не ушла, Селуччи не понимал, насколько важной частью его жизни она была. И Майк скучал не по сексу с ней. Он скучал по разговорам и спорам – хотя большинство их бесед превращались именно в споры – и просто по тому, что рядом есть та, которая понимает шутки. Он потерял лучшую подругу и только-только научился жить с этой потерей, как судьба свела их снова.

Никто не должен проходить через такое дважды.

Но Фицрой ее не уводил. Так ведь?

– Послушай, если ты думаешь, что после вчерашней ночи я покорно вернусь в Торонто, подумай еще раз. Я отвезу тебя обратно на ферму. Садись в машину.

Вики вздохнула и сдалась. Знакомый тон Селуччи говорил: «Здесь происходит нечто большее, чем кажется на первый взгляд, и я собираюсь докопаться до сути, нравится тебе это или нет». К тому же было слишком жарко, чтобы спорить. И если Майк ее не отвезет, кому-то придется приехать с фермы, чтобы ее забрать, а это не совсем справедливо. Раз он уже знает о вервольфах, какой вред причинит его появление, если Генри будет в надежно запертой комнате?

– Итак, – Селуччи завел двигатель и включил кондиционер на полную мощность, – каковы шансы, что твой мохнатый друг снова попытается вцепиться мне в горло?

– Зависит от обстоятельств. Каковы шансы, что ты собираешься вести себя как осел?

Он нахмурился.

– Разве я так себя вел?

Вики покачала головой. Как раз когда решаешь, что у него нет никаких положительных качеств…

– Ну, – сказала она вслух, – ты бросил вызов авторитету Стюарта в его собственном доме.